Вино с Игорем Мальцевым
Где-то в Париже от жары падают старушки. Они лежат на мостовых пачками, и их собирают заботливые парижские МЧС-овцы. А все потому, что у старушек под рукой не оказалось вовремя бутылки какого-нибудь холодного переливающегося продукта.
К таким антиобморочным препаратам мы смело можем причислить De Ladoucette Pouilly Fume 2002. Особенно если его охладить, но несильно. Потому как переохлажденное оно уже не будет источать тот самый аромат настоящего "фюмэ", который можно спутать с ароматом костра в знаменитой Булонской тайге. Виноград, который используется для прохладительного напитка ценой под €20,— "совиньон", который переживает свое второе рождение, можно сказать, по всему миру. И во Франции — отдельно.
Винодельня, на которой варят De Ladoucette Pouilly Fume 2002, располагается в замке Нозе. Ею теперь руководит барон Патрик де Ладусетт, про которого мы тут недавно вспоминали, когда открывали бутылку шабли от Regnard, потому что это также его хозяйство. Барон продолжает шестисотлетнюю традицию семьи делать вино. И у него отлично получается: винодельня Ладусетт — одна из самых технически совершенных на берегах Луары. Само вино отчетливо следует правилам, принятым для апелясьона. Лучше сразу купить несколько бутылок, потому что оно предательски быстро кончается в самый неподходящий момент.
И только к вечеру, может быть, захочется думать про красное вино. Если мы уж ведем летнюю расслабленную жизнь, то философия австралийцев и новозеландцев нам вполне понятна. И их вина — тоже. Kumeu River 2000 — знаменитый кумейский мерло от семьи Брайковичей. Семья эмигрантов в стране иммигрантов — не бог весть какая история, но здесь люди сохранили идеи и мечты о собственном винограднике и старательно превратили мечту в реальность. В 1983 семья Брайковичей сделала первый мерло в районе своей реки. И дело наладилось. Просто я пытаюсь напомнить собравшимся за нашим столом, что в Австралии и Новой Зеландии по историческим меркам совсем вчера еще не было виноделия в том виде, в каком мы его понимаем сегодня. И вин сухих не было. Люди все сделали сами. "We built this city", как поет группа U2 в кинофильме Мартина Скорсезе. До виноделия здесь только овцы бродили по камчатско-швейцарским ландшафтам.
С "мерло" здесь обходятся просто — собирается виноград вручную, хотя до Албании здесь достаточно далеко, так что трудно даже представить, где они берут столько сезонных рабочих. Ягода давится и ферментируется на шкурках три недели. Вино зреет в небольших французских дубовых бочках в течение 18 месяцев. Цвет вина — темно-рубиновый, небольшой аромат кожи, табака и даже кофейных зерен. Звучит достаточно дорого. Но каково же будет удивление окружающих вас эстетов, когда все они обнаружат, что это вино закрывается винтовой крышкой, которая мало вяжется в сознании граждан с качественными напитками. Но переступите черту суеверий и предубеждений — процент испорченного вина из за дефектов пробки стал стремительно приближаться к нулю. Пробка на вине — одна из тем для беседы среди виноделов и продавцов. Кто-то категорически против, кто-то — за. При этом "за" в основном люди, которые отвечают за логистику. Это ж только они знают, как может испортиться вино. Вашему кумейскому мерло это больше не грозит. Наливайте и наслаждайтесь. Если только жара не смешала ваши планы на сегодняшние напитки.