гастроли театр
В рамках Чеховского фестиваля на сцене Театра имени Моссовета начались трехдневные гастроли Центра исполнительских искусств из японского города Сидзуока со спектаклем "Иванов". Руководитель и основатель центра, знаменитый японский режиссер ТАДАСИ СУДЗУКИ, поставивший пьесу Чехова, ответил на вопросы РОМАНА Ъ-ДОЛЖАНСКОГО.
— Вы помните, когда сами впервые увидели пьесу Чехова на театральной сцене?
— Конечно. Это были "Три сестры" в исполнении японской труппы. Но они тогда просто скопировали мхатовский спектакль, потому что влияние русского театра было весьма существенным. Меня тогда заинтересовала не столько сама пьеса, сколько личность автора. Честно говоря, меня никогда особенно не трогали пьесы, написанные в реалистическом ключе. Но глубже понять, что за человек был сам Чехов, всегда хотелось.
— А что в его личности вас так привлекло?— Это был человек, который вырос в бедности. У него был очень зоркий глаз, он видел людей буквально насквозь. А если человек из низов общества не обладает такими качествами, то он не сможет себя по-настоящему реализовать.
— Есть кто-то еще из русских авторов, кого бы вы хотели поставить в своем театре?
— Достоевский. С точки зрения литературы он кажется мне интереснее Чехова. Я бы поставил "Преступление и наказание".
— Русская литература обычно становится для иностранцев источником знаний о России. Вы часто бываете в последние годы у нас. В какой степени нынешние обитатели России похожи на тех людей, о которых вы читали у Чехова?
— Знаете, есть много общего. Но в первую очередь у людей старшего поколения. А молодежь очень отличается. Однако и в Японии между стариками и молодежью образовалась пропасть. В этом мы похожи. Потому что Япония и Россия в прошлом были странами крестьянской общины. За последние десятилетия в Японии все очень изменилось под влиянием американцев. Но старшие поколения наших стран еще помнят о традициях.
— Можно ли сказать, что театр сохраняет в Японии традиции общины?— Действительно, в театре должна существовать община в старом смысле этого слова. Но в ней обязательно должен присутствовать сильный лидер, без него хорошего спектакля не получится. Другой вариант — просто иметь кучу денег, тогда можно всех купить и ставить качественные зрелища, вроде американских мюзиклов. Мне кажется, что и российский театр сейчас находится между двумя этими крайностями. И у вас в культурной политике было немало ошибок, связанных с переходом общества на коммерческие принципы. Я имею право об этом говорить, потому что Япония, с одной стороны, успешная социалистическая страна, а с другой стороны, американцы в свое время очень настойчиво внедряли у нас капитализм и демократию.
— Постановка пьес Чехова — мероприятие заведомо некоммерческое, можно сказать, общинное. Я знаю, что у вас был спектакль сразу по нескольким чеховским пьесам.
— У меня был спектакль "Мой Чехов", поставленный сразу по трем пьесам — "Иванов", "Вишневый сад" и "Дядя Ваня". Я привез в Россию только "Иванова", потому что считаю именно эту пьесу, которая многим кажется слабейшей у Чехова, на самом деле самой актуальной и современной из его пьес. В ней (как бы это ни показалось вам странным) затронуты очень острые проблемы глобализации. Первая — крах интеллигенции, роль которой в обществе становится все меньше, а душевные муки интеллектуальной элиты становятся все смешнее. Вторая — кризис традиционного брака. Наконец, третья — тема национальной и расовой нетерпимости. Жена Иванова, как вы помните, еврейка, и в кульминационный момент действия герой вспоминает именно об этом и жестоко оскорбляет ее.
— Неужели тема антисемитизма так близка японцам? Ведь Япония является мононациональным государством, а японское общество, как мне показалось, очень толерантно.
— Вы заблуждаетесь насчет мононациональности. В свое время Корея и большая часть Китая были аннексированы Японией. Поэтому наши отношения с этими странами у нас сегодня столь сложны и поэтому азиатские страны никак не могут образовать союз. На самом Японском архипелаге тоже есть этнические меньшинства. В нашей стране живет много этнических корейцев, есть китайцы, и по отношению к ним бытует дискриминация. Бывало, что у богатых китайцев отнимали имущество, а кореянок делали полковыми проститутками для японских солдат. Так что в Японии этот вопрос едва ли менее актуален, чем антисемитизм в Европе. Поэтому знаменитую реплику Иванова — "замолчи, жидовка!" — в варианте "замолчи, китаез!" сегодня хотели бы выкрикнуть очень многие японцы. А наши политики почти так и говорят, когда быстро развивающиеся экономически и политически Китай и Корея пытаются напомнить о прошлом.
— Вы неоднократно показывали спектакли в России. Как вам кажется, многое ли все-таки остается непонятым? Другими словами, используя название известного фильма, много ли оказывается lost in translation?
— Каждый человек читает по-своему. Можно слушать Бетховена и говорить, что понимаешь его, только на том основании, что он кажется тебе созвучным какой-то современной мелодии. Каждый из нас делает внутри себя перевод.
— Режиссура, по-вашему, в первую очередь является искусством чтения или перевода?
— Чтения. Но в любом искусстве есть общие законы. И если ты опираешься на них, то можно быть уверенным, что тебя так или иначе поймут. Я привез "Иванова" как раз потому, что считаю, что сделал чисто японское прочтение пьесы. Но уверен, что русские смогут понять спектакль. Хотя, конечно, найдутся те, кто скажет: "Это вообще не Чехов!" А меня это абсолютно не волнует. Сам Чехов смеялся над теми людьми, которые считают себя обладателями права на истину в последней инстанции.