фестиваль театр
Состоящая из трех спектаклей британская программа Чеховского фестиваля открылась "Манекенами Тейлора" молодого театра "Гекко" в постановке Амита Лахава и Ала Неджари. Посмотрев этот легкий и забавный спектакль, РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ затосковал по Лондону.
Спектакль "Манекены Тейлора" на родине проходит по ведомству так называемого физического театра (physical theatre). Термин весьма расплывчатый: одни понимают под ним разновидность современного танца, другие — все что угодно, включая цирк, пантомиму и даже комедию дель арте, а третьи, вроде нас, ничего толком в нем и не понимают, потому что в России такой театр не развит. Так что спасибо Чеховскому фестивалю — приобщились. По определению ясно, что от актера в физическом театре требуется прежде всего отлично владеть своим телом. В "Манекенах Тейлора" почти нет слов (а те, что есть, слипаются в бессмысленную скороговорку), сюжет весьма условен, зато актеры беспрерывно двигаются, складывая спектакль, по существу, из отдельных номеров, для исполнения которых акробатические навыки и музыкальность гораздо важнее действенного анализа. Если спросят, на что это похоже, то, пожалуй, больше всего похоже на театр-кабаре.
Первое, что видят зрители,— куча переплетенных тел, появляющаяся из глубины сцены. В ней есть и настоящие люди, и манекены, но трое "живых" мужчин поначалу тоже старательно притворяются манекенами, играя в "замри". Пока один из них не отомрет и не будет буквально брошен неизвестной силой на эффектную незнакомку в зеленом платье. Очевидно, она произведет на него неизгладимое впечатление, потому что у молодого человека буквально съедет крыша. Не старайтесь угадать, кто именно из трех джентльменов в темных костюмах является заглавным героем Тейлором, а кто — его приятелями. Все они тут один Тейлор, потому что странные приключения происходят со всеми. Можно было бы назвать спектакль "Тейлор в зазеркалье", поскольку, подобно героине Кэрролла, он проваливается в дыру. Сидит себе в кафе, из столика вдруг вытягивается женская нога, крутится и так и эдак, герой теряет разум, ныряет головой в стол — и в следующий момент мы видим, как его тело летит через сцену вниз, в пропасть.
Только не надо думать, что англичане привезли какой-то фрейдистский спектакль про лабиринты подсознания. Испытать такой психоз, может, и не к чему, а смотреть — одно удовольствие. "Манекены Тейлора" — зрелище легкомысленное, изобретательное, но при этом сделанное буквально из ничего. Что нужно для того, чтобы у зрителя чуть закружилась голова? Подвесить белый круг столешницы не параллельно сцене, а перпендикулярно, а актеру, зацепившись за что-то ногами, "сидеть" за этим столиком — получается как бы вид на кафе сверху. Мечта о незнакомке воплощена туфельками и бутафорской рукой в перчатке, которая то поглаживает, то щекочет, то дразнит сидящего в продавленном красном кресле влюбленного. Под сиденьем кресла потом окажется кукла, исполняющая лирическую песенку, женщина-мечта пройдет вертикально вверх по порталу сцены, "Тейлоры" спляшут и погримасничают, будут стучаться в рассованные по всей сцене маленькие дверки и одну большую дверь, на сцене даже не помещающуюся, а в конце один из них допрыгнет до самой, видимо, заветной дверцы и исчезнет в клубах дыма. Надо понимать, что возврата из зазеркалья нет.
Спектакль идет под зажигательные, духоподъемные мелодии, которые звучат то в записи, то в исполнении спрятанного за шторкой в углу сцены виртуозного перкуссиониста. И вообще, для того, чтобы поставить "Манекены Тейлора", нужно даже не столько долго и упорно тренировать тело и фантазию, сколько просто не терять хорошего настроения и здорового отношения к жизни, не выпендриваться, не мнить театр храмом и не стремиться быть во что бы то ни стало современным. Поэтому, наверное, и нет у нас такого театра, и неоткуда ему взяться. Так и представляешь себе какой-нибудь старый и тесный лондонский зальчик, у которого ни фойе толком нет, ни гардероба, где публика легко возбудима и отзывчива, где часовое представление театра "Гекко" идет на одном дыхании и по его окончании, обменявшись парой фраз о спектакле и тут же забыв о нем, можно переместиться в соседний паб пить пиво. Вечер не потерян.