"Близость" (Closer, 2004)
Некогда звезда кабаре, а затем бродвейский режиссер, ныне 74-летний Майкл Николс вписал несколько славных страниц в историю кино. Он руководил дуэтом Ричарда Бартона и Элизабет Тейлор в "Кто боится Вирджинии Вулф?" (Who`s Afraid of Virginia Woolf?, 1966), Дастином Хоффманом в "Выпускнике" (The Graduate, 1967), снял ослепительную антивоенную сатиру "Уловка 22" (Catch 22, 1970). "Близостью" он доказал, что находится в хорошей форме и верен теме, которую некогда сформулировал в названии своего фильма "Познание плоти" (Carnal Knowledge, 1971). "Близость" — фильм о сексе, в котором практически нет откровенных сцен, так что Николса ни в коем случае не заподозришь в старческом вуайеризме, зато много, мягко говоря, откровенных диалогов. Но эти бесконечные диалоги так упруги и человечны, что слушать их и следить за эволюцией эмоций четырех героев не менее интересно, чем наблюдать за самым динамичным действием. Начинающий писатель (Джад Лоу), подрабатывающий, совсем как я в Ъ, сочинением некрологов, увлекается шалой девчонкой-стриптизершей (Натали Портман), приехавшей в Лондон из Нью-Йорка. Одновременно его тянет к зрелой и спокойной, обманчиво холодной женщине-фотографу (Джулия Робертс). Совершив абсолютно идиотскую сексуальную провокацию при помощи интернета, он оказывается вовлечен сам и вовлекает обеих женщин в любовную игру, достойную французских либертенов XVIII века. Собственно говоря, "Близость" — это в какой-то степени "Опасные связи" наших дней. Недостающей вершиной любовного четырехугольника оказывается новый друг фотографа, при первом своем появлении производящий впечатление законченного, но очень забавного сексуального маньяка (Клайв Оуэн). Завершаются все эти игры, естественно, достаточно печально: "с любовью не шутят". Но фильм оставляет на удивление благоприятное впечатление: жить и любить после него хочется."Апач" (Apache, 1954)
Фильм Роберта Олдрича — один из первых вестернов, в которых индейцы обретали человеческое лицо, переставали быть дикой, нерасчленимой ордой взявшихся ниоткуда варваров: такого благородства мало, чтобы снять шедевр. Впрочем, режиссер не идеализировал прославленных своей беспощадностью апачей. Берт Ланкастер сыграл Массаи, непримиримого воина, беглеца, в одиночку продолжающего партизанскую войну против бледнолицых после сдачи легендарного вождя Джеронимо, знаменовавшей окончание войн с индейцами. Массаи жесток не только с врагами, превратившими краснокожих в забитых рабов, но и с влюбленной в него Налинле (Джин Петерс). Перед тем как примириться с девушкой, заподозренной в предательстве, он долго таскает ее, связанную, за волосы по каким-то буеракам. Камень преткновения в отношениях Массаи с победившим его миром — необходимость сеять маис. Не индейское это дело, а в лучшем случае бабье. Он капитулирует шаг за шагом: то соглашается принести воду из ручья, то надевает джинсы, украденные невестой в сельпо, то впрягается в плуг и сеет-таки окаянные зерна. Пораженные таким неиндейским поведением, преследователи оставляют Массаи в покое. Впрочем, сам Олдрич сначала снял другой финал, более "честный": Массаи предательски убивали выстрелом в спину. Но продюсеры принудили его переделать концовку. Забавно, что второстепенную роль индейца-коллаборациониста Хондо сыграл Чарльз Бронсон, указанный в титрах еще под своим настоящим именем Чарльз Бучински. А спустя тридцать лет Олдрич снимет "Рейд Ульзаны" (Ulzana`s Raid, 1973), где снова пойдет против политической моды, на сей раз — всеобщей любви к индейцам, и покажет апачей чудовищами.