Обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Гронский рассказывает о предпочтениях автовладельцев при выборе экстерьера своей машины.
Фото: Виталий Смольников, Коммерсантъ
Фото: Виталий Смольников, Коммерсантъ
«Вы можете выбрать для купленного у нас автомобиля любой цвет. При условии, что он будет черным». У этой фразы, приписываемой Генри Форду, есть много переводов. Так же немало и версий, почему именно он так сказал. Одна из них — что черный лак якобы сох быстрее, а потому такой кузов мог скорее встать на тот самый знаменитый фордовский конвейер. Но сути это не меняет: великий автопромышленник отказывал своим потенциальным клиентам в одной из главных возможностей индивидуализации приобретаемого автомобиля. Спросите вашу знакомую бабушку, какую машину купил ее внук. С большой долей вероятности она назовет не марку, и тем более не модель, а скажет: «белую такую купил».
К слову, белый цвет кузова по-прежнему остается самым популярным в стране. По свидетельству экспертов «Авито Авто», белый цвет – это 22% на рынке машин с пробегом. Причем такую картину можно наблюдать в масштабах всего мира, о чем говорят данные концерна BASF, одного из крупнейших производителей лакокрасочных материалов для автопромышленности.
На втором месте у нас идет черный. Дальше — серый и серебристый. Самый редкий цвет кузова — розовый. Я даже задумался, пытаясь вспомнить, когда я видел автомобиль такого цвета, какой он был марки, и кто находился за рулем. Кстати, не исключено, что машина с таким экзотическим цветом кузова была не из дешевых.
Несколько лет назад на одной из автомобильных выставок я спросил у главы компании Rolls-Royce Motor Cars, Торстена Мюллера-Отвоса, изготовят ли они Phantom розового цвета с сиреневым капотом и серебряной фигуркой Микки Мауса вместо парящей леди, если покупатель захочет заказать именно такой китч? Ведь если человек богат, это совсем не значит, что у него есть вкус, и он не сможет своим нелепым выбором нанести бренду репутационные потери… «Дело в том, что для многих клиентов покупка автомобиля нашей марки — это реализация мечты, к которой человек иногда шел всю жизнь. Разве мы имеем право отказывать человеку в его мечте?»,— ответил мне господин Мюллер-Отвос.