выставка история
В Музее истории Санкт-Петербурга открылась выставка "Освобожденная Вена", сделанная Венской городской и земельной библиотекой совместно с Московской библиотекой иностранной литературы имени Рудомино. История советско-австрийских военных и послевоенных отношений рассказана шершавым языком плаката и репортажной фотографии: Красная армия в боях за Вену весной 1945-го представлена снимками Евгения Халдея из собрания его семьи, советская зона оккупации Австрии в 1945-1955 годах — коллекцией сталинских стенгазет, плакатов и афиш из Венской библиотеки. На выставке побывала АННА Ъ-ТОЛСТОВА.
Публицисты любят писать, будто исторические документы о чем-то там красноречиво говорят. На самом деле нет на свете ничего более молчаливого, и очередная "датская" военная выставка в очередной раз это успешно доказала. Разговорить документ — большое искусство, но кураторы "Освобожденной Вены" и не собирались устраивать допрос с пристрастием. Это просто демонстрация вещественных доказательств. Без комментариев. Нейтральная — понимай как хочешь. Разве что в экспликации кратко рассказано о том, какие части советской армии участвовали в боях за Австрию, о наших потерях, о спасении Вены от голода весной и летом 1945 года. И совсем пунктиром о том, как вместе с союзниками — США, Британией и Францией — устанавливали оккупационный режим и как его сворачивали после подписания государственного договора в мае 1955 года, когда Австрийская Республика вновь обрела независимость.
Фотографии классика советского военного репортажа Евгения Халдея красноречивыми назвать трудно. Разрушенная Вена — горят дома, на улицах трупы, по Фаворитенштрассе медленно движется колонна наших танков — выглядит как все разрушенные и изможденные войной города. Старухи в платочках, навьюченные тюками, на фоне разбомбленного дома — это могло быть снято и в Ленинграде, и в Харькове. Вена с трудом опознается по рухнувшим в Дунайский канал мостам да по сожженной Опере. Любимая пропагандистская схема Халдея — бравый автоматчик или улыбающаяся регулировщица крупным планом на фоне руин. Его репортаж — задачка с заранее известными ответами. Разумеется, в объектив официального хроникера не могло попасть что-то порочащее армию-освободительницу, но даже и венских продовольственных очередей, ничем нас не порочащих, на этих снимках тоже нет. Советские солдаты возлагают венок к памятнику Иоганну Штраусу, советский офицер замер в почтении перед могилой Бетховена. Глаз цепляют только две фотографии, интонацией выпадающие из победного марша. На первой группа офицеров застыла в полной растерянности перед тремя трупами на скамейке в садике: женщина, запрокинувшаяся назад с открытым ртом, подле нее — мальчик-подросток и словно бы заснувшая маленькая девочка. Подпись гласит: "Убийство фанатиком национал-социалистом своей семьи и собственное самоубийство в парке перед ратушей. Апрель 1945". Второй снимок сделан, видимо, в самый момент вступления советских войск в австрийскую столицу. Перед зданием парламента — афишная тумба с еще не ободранными плакатами "Нет капитуляции", где подробно расписываются ужасы большевистского террора и англо-американского порабощения.
Выставленные рядом советские плакаты, говорливые, с бодрыми лозунгами на немецком, подробно расписывают прелести социалистического образа жизни. Фотогазета "Советский Союз в картинках" врет о том, что в 1951-м в СССР любой рабочий может позволить себе телевизор, и о том, как сытно живется советским сиротам, потерявшим родителей, разумеется, на войне, а не в ходе репрессий, в советских детдомах. Афиши зовут на концерты Давида Ойстраха, вернисажи Аркадия Пластова и, конечно, в кино — на дублированные советские фильмы. Но о чем думали венцы, глядя на пухленькую, белокурую Людмилу Целиковскую, так похожую на образцовую национал-социалистическую хаус-фрау, или на махину иофановского Дворца советов с плаката выставки "Так строят в Советском Союзе", отдаленно напоминающего творения главного архитектора Третьего рейха Альберта Шпеера, неясно. Как немецкие трофейные фильмы про красивую жизнь восприняли у нас — известно: в них теперь видят чуть ли не стихийные истоки диссидентского движения. Как советскую культурную пропаганду воспринимали в Австрии — остается загадкой.
Нежелание кураторов комментировать весь этот визуальный материал ни словами, ни через подачу экспонатов понятно: тогда придется высказать свою позицию, а ворошить прошлое в этом году, потонувшем в официозе празднования 60-летия окончания второй мировой, кому приятно. Однако поданные так документы превращаются в груду никому не нужного и не интересного исторического мусора, и это гораздо оскорбительнее, чем любые негативные высказывания в адрес Советской армии. Осенью 1955-го Австрия обязалась держать военный нейтралитет. Судя по выставке, держит его до сих пор.