Эпос в берлинском бункере
мировая победа / "Бункер"
В кинотеатре "Пушкинский" состоялась российская премьера германского кинофильма "Бункер". Фильм режиссера Оливера Хиршбигеля был номинирован на премию "Оскар" 2004 года. О фильме — АНДРЕЙ ПЛАХОВ.
Красивая машинистка Траудль Юнге (Александра Мария Лара) в разгар войны дослужилась до почетной должности личной стенографистки Гитлера (Бруно Ганц). Через три года ей приходится стенографировать не в парадном зале правительственного дворца, а в сотрясаемом бомбардировками бункере. Плачевные финалы судеб самого фюрера, его возлюбленной Евы Браун, в последний момент обвенчавшейся с ним, и остальных персонажей нацистской верхушки проходят перед глазами молодой девушки. Сама она чудом проходит через русское окружение, следуя мудрому совету "не смотреть солдатам в глаза". Спустя несколько десятилетий Юнге говорит, что ничего не знала о преступлениях нацизма, но добавляет, что незнание ее не оправдывает. Кто хотел, тот сумел узнать правду и сделать свои выводы. Как, скажем, героиня немецкого сопротивления Софи Шоль, ровесница Юнге.
Это сюжет фильма Оливера Хиршбигеля, который в Германии называется "Падение", а мог бы называться "Агония" или "Гибель богов". В России, говорят, картину хотели обозвать "Падение Берлина", но потом остановились на более скромном названии "Бункер". И это, наверное, правильно. Катастрофа гитлеровского режима стала результатом столкновения не только мировых систем, идеологий и военных машин. Она стала также следствием чрезвычайной инфантильности немецкого общества, его оторванности от реалий жизни. Фактически все время, проведенное у власти, Гитлер и его окружение жили в бункере. Это участь многих властителей — западных и восточных, но случай Третьего рейха довел знакомую коллизию до карикатуры, до почти комикса. Именно поэтому фильм, рассказывающий о трагических событиях, в какие-то моменты становится смешным — эффект, которого добивается только большое искусство.
Германия, по всем статьям проигравшая вторую мировую, парадоксальным образом оказалась победительницей в посвященном этому событию кинематографическом сражении. Ни одна из стран, включая Россию, не произвела к юбилею Победы ни одного крупномасштабного фильма. И только немцы продолжают с присущей им основательностью тянуть традицию честного антифашистского кино. Американцы — от "Шиндлера" до "Райана" — давно превратили ее в зрелищно-пропагандистский спектакль, европейцы — от итальянцев до поляков — исследовали нацистскую хворь через призму декаданса, и разве что от латышей можно ждать сегодня каких-то свежих поворотов темы. Но им — как и нам, впрочем — не хватает производственных мощностей, чтобы к каждому юбилею радовать зрителей очередным военным блокбастером. Как это бывало у союзников раньше: к 20-летию Победы появился "Горит ли Париж?", к 25-летию — "Освобождение" и "Тора! Тора! Тора!", к 30-летию — "Они сражались за Родину", на этом почти все и кончилось. Везде, но не в Германии: там и к 60-летию успели снять "Бункер".