В новосибирском театре «Старый дом» сыграли премьеру «Публике смотреть воспрещается» по пьесе французского комедиографа Жана Марсана о потайном мире закулисья. Побывавшая на спектакле корреспондент «Ъ» ИРИНА УЛЬЯНИНА ничего нового об актерской природе и хитросплетениях интриг за сценой не узнала, зато искренне удивилась, зачем попусту и в больших количествах расходуется творческая энергия.
Пьеса Жана Марсана «Публике смотреть воспрещается», написанная в 60–е годы прошлого века, — отнюдь не шедевр. По крайней мере, она значительно уступает драматургическим опусам Рея Куни: коллизии банальны, а изрядное количество плоских проходных реплик нивелирует качество редких смешных. Премьера на основе подобного текста получилась именно тем продуктом, который и должен был получиться. А ситуация усугубилась установкой режиссера: когда он отказывается ломать голову над формой, актеры вынуждены ломать комедию в прямом смысле — идти по примитивному пути непосредственного иллюстрирования. Девять исполнителей ролей делают это с истовым рвением неофитов, словно какие–нибудь самодеятельные художники, не жалеющие дармовых красок, выданных профкомом для организации культурно–массового досуга. Малюют жирными, броскими, грубоватыми мазками, произвольно укрупняя образы и непроизвольно добиваясь эффекта пародии на своих персонажей и самих себя. Особенно переусердствовала в кривляньях Эльвира Главатских, игравшая Николь — бездарную жену директора театра, претендующую на главные роли. Ее отчаянное гримасничанье вкупе с нелепыми телодвижениями были доведены до того абсурдного предела, когда за актрису становилось неловко.
Антиподом Эльвире Главатских послужила неуверенная до оторопи Юлия Дюльдина, воплощавшая начинающую актрису Франсуазу. Она и реплики подавала невнятным бормотаньем, с заминками, еле слышно. И страсть к возлюбленному Пьеру проявляла столь робко, что требовавшиеся по сюжету нескончаемые объятия и поцелуи превратила в по–рыбьи холодный акт. Не уронить своего достоинства, не пожертвовать мастерством и дарованием ради участия в сомнительной затее удалось лишь народной артистке РФ Халиде Ивановой. Образ главной интриганки — стервозной примадонны Габриэль Тристан — она соткала из убедительных молниеносных реакций, подобных кружевам, в которых просматриваются и свет благородства, и тень амбициозности многоликой актерской натуры.
Вообще артистам, занятым в премьерном спектакле, впору посочувствовать: они «плясали» от поставленных режиссером минимальных задач и однозначно справились с одной из них — выдержали бурный ритм, не позволяющий публике уснуть или откровенно заскучать. Очевидно, что каждый из них достоин большего, нежели предложенная пьесой маска, и их знания о закулисье гораздо шире рамок, ограниченных сюжетом. Понятно, что государственные стационарные труппы ныне пребывают в панике по поводу предстоящей театральной реформы. Однако отступление в чистую индустрию развлечений не делает им чести, если, конечно, оно не оправдано высоким художественным результатом.