Основанный в 2000 году как нишевый, интернет-магазин AllTime превратился в ведущего игрока российского рынка часового и ювелирного ритейла. В крупнейшем в Европе флагманском московском магазине и в 20 магазинах в регионах покупатель может выбрать из более чем 20 тыс. часов от производителей всех ценовых сегментов: от премиальных швейцарских до демократичных японских, немецких и российских, а также золотые и серебряные украшения более 100 марок. О том, как интернет-стартап вырос в торговую империю, в эксклюзивном интервью «Коммерсантъ Стиль» рассказывает его основатель и владелец Вячеслав Саванеев.
Вячеслав Саванеев
Вячеслав Саванеев
— Выбор часового ритейла в качестве бизнеса был для вас случаен или сознателен? Что послужило толчком?
— Случаен. Еще будучи студентом МИФИ, в 1994 году начал работать в компании «Белка», российском дистрибуторе Casio. Позже случилось еще одно совпадение. На окончание института родители подарили мне квартиру прямо напротив часового завода «Полет» на Марксистской улице. Завод, кстати, на тот момент еще что-то производил. Но вокруг него уже находилось большое количество офисов начинающих часовых торговцев. После этого шанс заняться чем-то другим был уже исключен.
— Чему вас научило более чем 20-летнее предпринимательство в этой сфере?
— Научило тому, что надо учиться всю жизнь. Как в часовой сфере, так и в основе нашего бизнеса — интернете — все нестабильно и изменчиво. В часовой области мы постоянно сталкиваемся с метаниями. То для престижных брендов сетевые продажи — это зло, демпинг и переманивание клиентов из физических магазинов, и они с ним борются всеми силами. То оказывается, что интернет — это панацея и даже целые коллекции выпускаются для продажи только через сеть. Потом по новой: в связи с схлопыванием рынка начинаются разборки, кто из ритейлеров с какими брендами работает, и у нас опять отбирают права на некоторые бренды. Объективно эти шараханья идут нам на пользу: мы начинаем эксклюзивно ввозить марки, замещая отобранные, и они продаются в объеме, превышающем ушедшие.
Сама история, как мы пришли к текущему формату работы — мощный интернет-ресурс и самые большие розничные магазины, стала следствием кризиса 2008 года. Большой склад стал хуже продаваться исключительно через интернет, и в 2009 году мы решили сделать недалеко от офиса физический шоурум. Получился магазин на 300 кв. м. Теперь у нас самый большой в Европе часовой магазин торговой площадью 1200 кв. м, а вместе со складским помещением он превышает 2 тыс. «квадратов». В центре Москвы на Бульварном кольце также работает концепт-бутик для премиальных брендов. И сеть из 20 крупнейших магазинов в регионах. Я считаю, что мы опережаем время, и сейчас видим, что о подобном формате задумываются многие бренды: крупный магазин вместо сети мелких с мощной интернет-поддержкой и накачкой розницы с сайта. Такая модель связана с тем, что потребитель совершает более обдуманные покупки. Торговые центры потихоньку теряют трафик, импульсных покупок становится меньше.
— Когда за эти 20 лет российские потребители были наиболее заинтересованы в часах, готовы к экспериментам?
— Смарт-часы Apple Watch стали поворотной точкой в ценовом сегменте, в котором мы работаем. Часовой бизнес поделился на период до их появления и после. Их появление стало толчком для брендов в направлении формирования культуры потребления традиционных часов. Марки, которые продолжали «ехать» на имени, считавшие, что вызова со стороны умных часов для них нет, сильно потеряли. Компании, особенно не первого эшелона, воспринявшие нового конкурента как угрозу и приложившие усилия, напротив, прибавили в популярности.
Вячеслав Саванеев
Вячеслав Саванеев
— Если говорить о временных рамках существования часового ритейла не только в России, но и в мире в целом, то какой срок вы ему отводите? Будет ли существовать этот бизнес через 10–20 лет или гаджеты (смарт-часы, фитнес-браслеты) вытеснят кварц и механику и часы будут продаваться только в салонах электроники?
— Да, есть ощущение, что мы продавцы чернильниц, когда уже изобретена шариковая ручка. Но так как, по меткому замечанию Станислава Ежи Леца, «невозможно остановить время: этого не допустит часовая промышленность», уверен, что рынок в каком-то формате и объеме останется. В люксовом сегменте, безусловно, но и в нашем тоже. Механика — точно.
— Как изменился розничный бизнес за последний год? Изменилось ли отношение к российскому рынку у иностранных партнеров? Были ли в 2022 году события, которые утвердили вас в правильности выбранной модели бизнеса?
— К нынешней ситуации мы подошли максимально тренированными, я бы сказал — дождались своего часа. Какие-то бренды прекратили завозить в РФ свою продукцию. Бренды, с которыми мы работаем, стали как никогда востребованы. У нас усложнились, но не прерваны цепочки поставок. Схема работы частично перестраивается, и AllTime первый раз за 23 года взял банковский кредит, но мы видим, что развитие не останавливается.
— Вы первый в своем сегменте рынка начали развивать онлайн-продажи. Каково текущее соотношение онлайн- и физических продаж в сети AllTime?
— Формально у нас 95% онлайн-продаж. Практически все клиенты, пришедшие в наши розничные магазины, узнали о нас онлайн (у нас не так много печатной и другой рекламы). Более 50% покупок, совершаемых в магазинах, резервируются заранее через онлайн в конкретном магазине. Если говорить о часах, проданных дистанционным способом с доставкой, то сейчас на них приходится менее четверти общего объема. Но это опять же связано с нашей разветвленной сетью розничных магазинов и спецификой продукта. Клиенты хотят иметь физический выбор и получить тактильное удовлетворение в момент примерки и покупки, а не просто вскрыть посылку.
— Какие вы сами носите часы?
— Никакие не ношу. Раньше, когда работали с ограниченным ассортиментом, оставлял себе интересные модели. По достижении определенных результатов в бизнесе мне стали много часов дарить. И стало неудобно отвечать на постоянные вопросы партнеров: «А что у вас за часы, почему не наши?..»
Вячеслав Саванеев
Вячеслав Саванеев
— Какова лично для вас ценность Музея времени и часов, который вы приютили? Каков был мотив: уважение перед коллекционерами, стремление продвинуть бизнес, понимание долга перед обществом? Какие планы развития музея?
— На выставке Moscow Watch Expo осенью 2021 года я познакомился с Леонидом Европейцевым (президент Российского клуба коллекционеров часов.— «Коммерсантъ Стиль»). Меня заразили его энтузиазм и увлеченность желанием создать музей. Решил помочь чем смогу, предоставил часть своего помещения. Леонид вложил в музей всю душу, и то, что у него получилось, по отзывам коллег по цеху, всем очень понравилось. Осознание того, что с моей помощью Леонидом создано что-то социально значимое, уже является для меня наградой. Ну а планы — дальше творить добро. Хотим превратить музей в клуб часовщиков и коллекционеров с возможностью посидеть и пообщаться в уютной атмосфере за барной стойкой. Начать делать выставки не только российских часов, но и иностранных. Тусовка для часовых гиков, которая будет жить собственной жизнью, аналог сетевого часового форума, но вживую — вот чего бы мне хотелось. Но тут главный Леонид — он директор музея, это его детище!
— Не могу не спросить, в каком состоянии находятся ваши судебные дела по вопросу о правообладании торговым знаком?
— Боремся. Наше последнее обращение было в Арбитражный суд Москвы. Я уже рассказывал, как два независимых эксперта Роспатента выдали заключения, что наш товарный знак похож на логотип Сбербанка. Только мы собрались нести эти заключения в суд со словами «Да мы же это и пытаемся доказать!», как начальник экспертов, спохватившись, отменил оба заключения. Нашим юристам подобные прецеденты в Роспатенте неизвестны. Поэтому наш вопрос арбитражу был примерно следующий: «А им что, так можно?» Ответ арбитража: «Им можно». То есть арбитраж дал понять, что Роспатент может писать все, что угодно, и покрывать творящийся абсурд и дальше. А нам остается разбираться с госорганом, который никогда не признает своих ошибок. Но надежды не теряем, пойдем до конца.