Лейтмотивом пресс-конференции, которую 23 августа дал журналистам заместитель министра обороны генерал армии Юрий Яшин, было: армию дезориентировал ГКЧП.
Как он пояснил, с первых же часов чрезвычайного положения стала заседать, как того требовала обстановка, коллегия МО, и заседала практически весь период путча. Достоверно не известно, кто и что говорил на коллегии — известно только одно: коллегия заседала, а войска в Москве стояли, и стреляли, и давили людей. Войска в Прибалтике занимали узлы связи и телецентры — на этот раз, к счастью, без жертв. Впрочем, в среду 21 августа, когда приблизительно в 10.30 член ГКЧП, министр обороны СССР маршал Язов вдруг подавленно заявил членам коллегии: "Впутали меня в это дело" и ушел, коллегия МО сразу осудила заговорщиков.
Анализируя запоздалые действия по защите Конституции, Яшин сослался на то, что в дни заговора средства массовой информации были армией захвачены и потому эту информацию самой армии черпать было неоткуда.
Пока коллегия МО дискредитировала армию в Москве, экс-кандидат в российские президенты командующий Приволжско-Уральским военным округом генерал-полковник Альберт Макашов преуспевал в этом же деле в городе Самаре. Утром 20 августа 5 автоматчиков и капитан закрыли независимое Самарское кабельное ТВ, показавшее 19 августа ленинградскую программу с выступлением Собчака. С 20 августа по Самаре были рассредоточены БТР, а в ночь с 20 на 21 августа солдаты ездили по городу и расклеивали листовки без подписи следующего содержания: Ельцин, Хасбулатов и Силаев призывают к гражданской войне, опасаясь за прибыль от продажи миллиардов рублей на Запад; настоящая фамилия Собчака — Финкельштейн и пр.
Сам генерал, по словам члена президиума горсовета Михаила Кожухова, 19 и 20 августа встречался с председателем облсовета Виктором Тарховым, пытаясь убедить его ввести в области ЧП. Но не убедил. А тут и путч кончился.