Do Me Bad Things "Yes!" (Warner)
История про группу Do Me Bad Things очень красивая. Как гласит легенда, группа родилась в День святого Валентина в 2003 году. Сначала было лондонское трио "Сладкая Левински", состоявшее из барабанщика Тома Шоттона, басиста Эда Маллета и автора песен гитариста Алекса Льюиса и игравшее типичный и скучный "рок с яйцами". Дела шли неважно, один вокалист сменял другого, но песни не имели успеха, пока друзья не решили вывести на авансцену к микрофонам сразу несколько противоречащих друг другу персонажей — темнокожую соул-фанк-вокалистку Шанталь Браун, бородатого крикуна Марка Вудса и андрогинного юношу "из 80-х" Николая Прауза. Этого показалось мало, к трем основным певцам добавились две бэк-вокалистки, да еще в составе появился второй гитарист. Все разоделись в пух и прах, и только участники системообразующего трио остались верны имиджу волосатиков-металлюг. Первый альбом Do Me Bad Things "Yes!" записывала группа из девяти человек, что, конечно, не может не обратить на себя внимание критиков и слушателей, уставших от череды стандартных рок-составов. При этом звук тяжелых гитар никуда не делся, Том Шоттон, например, характеризует саунд пластинки как "бродвейский мюзикл, записанный группой Van Halen". Альбом "Yes!" и вправду часто напоминает мюзикл, а вернее будет сказать, рок-оперу, что-то вроде легкомысленного варианта "Jesus Christ Superstar" или эпических экспериментов The Who. В одной песне могут соседствовать горячий черный вокал Шанталь Браун, дубовый гитарный рифф и сентиментальное соло на кларнете. При первом знакомстве эта чрезмерная версия ретро-поп-рока, надо сказать, доводит до головной боли, так много там всего намешано. Концепция роскошна, но как авторы Do Me Bad Things поначалу доверия не внушают. Раза с третьего расслушиваются и цепляющие риффы, и душевные куплеты, и интригующие аранжировки, причем гармоничнее всего изобретенная Do Me Bad Things смесь выглядит в последней трети диска. Даже при недостатке чисто композиторских идей в целом британский ответ нью-йоркцам Scissor Sisters можно считать удавшимся.Antony and the Johnsons "I Am a Bird Now" (Secretly Canadian)
Для того чтобы трезво оценить вес пухлого Энтони в музыкальной действительности, нужно прежде всего абстрагироваться от его отношений с важными фигурами теперешнего декаданса — от нежной дружбы с Руфусом Уэйнрайтом, от покровительства Лу Рида, от материальной помощи Дэвида Тибета, на лейбле которого и вышел первый альбом Antony and the Johnsons. Мало ли какие мыльные пузыри выдувались легкими титанов. Сам по себе Энтони на первый взгляд типичный клубный трансвестит, любитель женских париков и драных мохеровых кофт поверх белоснежных сорочек. Однако стоит включить его новый альбом "I Am a Bird Now", чтобы понять, какого масштаба эта фигура сама по себе. Недаром сказала о нем Диаманда Галас: "В его голосе есть любая эмоция этой планеты". Первым делом начинаешь подбирать аналоги — Брайан Ферри, Бой Джордж, Лу Рид, Билли Холидей, Трейси Чепмен, и играть терминами — тенор, вибрато... Лучше от этой затеи отказаться сразу. Если количество "первоисточников" новой музыки переваливает за десяток, это верный признак того, что перед нами — вещь свежая и самобытная. И, конечно, специфика его вокала родилась не в консерваторских стенах. Энтони — больше, чем гей-икона и, кажется, больше, чем утонченный попс Боя Джорджа и Марка Алмонда. Послушайте хотя бы песни "Hope There`s Someone" или "For Today I Am a Boy". Масштаб Энтони на глазах перерастает нью-йоркскую артистическую среду, становясь вещью, близкой любому.