Открытие 58-го фестиваля в Канне прошло под аккомпанемент "Дунайских волн" и продемонстрировало знаменитые лица преимущественно французской национальности. Их разглядывал АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Отечественные журналисты долго спорили, амурские то были волны или дунайские, и сошлись на последних, высказав гипотезу, что их играли в честь председателя жюри Эмира Кустурицы (хотя на Дунае он, строго говоря, не живет). Председатель обещал судить честно и исключительно по художественным критериям, по возможности демократично, хотя это и будет для него, известного своим жестким нравом, не так-то просто. По поводу прошлогоднего вердикта жюри во главе с Квентином Тарантино боснийский режиссер, картину которого тогда грубо проигнорировали, предпочтя антибушевский памфлет Майкла Мура, господин Кустурица сказал: "Это было парадоксальным образом очень эстетическое решение, потому что человек, против которого 'Фаренгейт' направлен, не имеет ничего общего с эстетикой".
Открытие фестиваля произвело странное впечатление, в том числе и на Эмира Кустурицу, который, стоя на сцене, с большим удивлением пялился на почти голую гимнастку, повисшую прямо над ним на канате в позиции "шпагат". Выход жюри придал церемонии некоторую международность: в его составе индийская актриса Нандита Дас, ее коллеги мексиканка Сальма Хайек, испанец Хавьер Бардем, писательница-афроамериканка Тони Моррисон и осевший в Голливуде китаец Джон Ву. Это если не считать бабушки французской "новой волны" Аньес Варда и ее более молодого соотечественника Бенуа Жако. Что касается красноковровой звездной дорожки и зала, там, за вычетом мелькнувшего Денниса Хоппера, состав знаменитостей был преимущественно местный, французский. Величественно прошествовала по каннской лестнице Катрин Денев, которая день спустя дала плановый урок актерского мастерства. Были замечены также Кароль Буке, Летиция Каста и, конечно, вся съемочная группа показанного на открытии французского фильма "Лемминг".
Этот фильм режиссера Доминика Молла лидирует в интернет-сайте, через который делаются денежные ставки, как главный кандидат на победу в каннском конкурсе. После показа в победе есть основания усомниться. Это грамотный психотриллер с выглядывающей тенью Стенли Кубрика, с хорошими актерскими работами, с образцовым саспенсом, но, увы, с лишенным убедительности сюжетом. Пять лет назад Доминик Молл внес живую ноту во французское кино фильмом "Гарри: человек, который желает вам добра". Столь долгая пауза обещала если не скачок, то развитие, а получился, по сути дела, повтор.
В центре картины две супружеские пары — молодые яппи и пожилые, фрустрированные буржуа. И у тех и у других внешне налаженная жизнь: самая большая проблема — засорившаяся раковина в кухне. Однако образцовое благополучие молодой семьи оказывается хрупким фасадом, который рушится при контакте с ветеранской четой: та уже давно находится в объятиях мрака. Они подпитываются кровью друг друга, отражаются друг в друге и в итоге почти сливаются в единое целое. Это особенно должно быть видно в симбиозе двух Шарлотт, играющих женские роли,— Рэмплинг и Гинзбур: на обложке рекламного буклета их лица наложены одно на другое, как в бергмановской "Персоне". Эксперимент режиссера занятен: обе актрисы имеют английские корни, хотя в случае Шарлотты Гинзбур они и "подпорчены" еврейскими генами ее знаменитого отца. Шарлотта Рэмплинг принадлежит к тому типу актрис-моделей, которые в свое время создавали новое представление о женской сексуальности вместе с матерью своей партнерши — Джейн Биркин. Однако на практике эти чересчур теоретические идеи не слишком работают, а символические образы фильма (в частности, скандинавский зверек лемминг, проникший в водопроводные трубы буржуазного подсознания) грешат претенциозностью. В результате всех усилий по-настоящему впечатляет в фильме только мощный образ почти античной трагедийной выразительности, созданный Шарлоттой Рэмплинг, героиня которой так жаждет смерти своего любимого и ненавистного мужа, что способна руководить судьбой его самого и остальных героев фильма даже из-за гробовой черты.
Вопреки ощущению, что политика на время покинула каннскую сцену, первые же фильмы, показанные в конкурсе, оказались связаны с ближневосточным конфликтом: это иракский "Нулевой километр" и японский "Град оскорблений". А вне конкурса в первый рабочий день фестиваля представили свои новые работы актуальный корейский классик Ким Ки Дук ("Натянутая тетива") и менее актуальный американский — Вуди Аллен ("Точка соответствия").