Скандалом закончилось в ночь на среду заседание Хамовнического райсуда Москвы по делу об изъятии в доход государства крупнейшего пакета акций ПАО «Дальневосточное морское пароходство» (FESCO), владельцами которого являлись основатель группы «Сумма» Зиявудин Магомедов и связанные с ним бизнесмены. Судья, начав слушания рано утром, продолжила их и после наступления полуночи. А завершила и вовсе в полвторого и без участия представителей ответчиков, которые покинули зал в знак протеста против игнорирования их ходатайств и отказа сделать перерыв до утра.
Зиявудин Магомедов и Магомед Магомедов
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
Зиявудин Магомедов и Магомед Магомедов
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
Начавшееся во вторник заседание было вторым после предварительных слушаний 28 декабря 2022 года, где представители надзорного ведомства попросили суд приобщить к делу увесистый том доказательств причастности Зиявудина Магомедова и его старшего брата, экс-сенатора Магомеда Магомедова, к коррупционным схемам, благодаря которым первый смог стать фактическим владельцем 92,4% обыкновенных бездокументарных именных акций ПАО «Дальневосточное морское пароходство». Уже после привлечения братьев к уголовной ответственности часть акций была продана партнерам господ Магомедовых: Михаилу Рабиновичу (26,5%), Андрею Северилову (23,8%) и Сергею Базылеву (23,8%). Они вместе с Магомедовым-младшим (32,5% акций) контролировали пароходство через целый ряд кипрских офшоров и пару российский компаний. Все они и стали ответчиками по иску Генпрокуратуры.
На заседании, открывшемся в десять утра 10 января, представители всех этих физических и юридических лиц, а также адвокаты братьев Магомедовых тесно расположились в зале напротив судьи Татьяны Перепёлковой. Места им едва хватило.
Началось же заседание с того, что представитель истца — старший советник юстиции Павел Корнилов — попросил судью приобщить к делу второй том документов, в котором содержались доказательства владения ответчиками спорными акциями FESCO. Но обсудить ходатайство стороны толком не успели, поскольку представители ответчиков потребовали рассмотреть прежде их заявления — об отложении заседания.
Аргументируя это требование, часть юристов заявляла, что их доверители не успели ознакомиться с материалами дела, другие утверждали, что клиенты не были уведомлены должным образом, получив вызовы в суд не на английском, а на русском языке.
Прокуроры настаивали, что все было сделано по закону. А если кто в праздники не ознакомился с материалами, то, по версии надзора, это вина самих ответчиков.
В итоге председательствующая отвергла требования о переносе слушаний, продолжив процесс. Но конфликт суда с ответчиками лишь усилился, поскольку госпожа Перепёлкова отвергла все заявленные их представителями ходатайства. В том числе о прекращении производства по иску, так как приговором Мещанского суда имущество братьев Зиявудина и Магомеда Магомедовых (осуждены за организацию ОПС и хищения на 19 и 18 лет), в том числе акции пароходства, уже было изъято.
Лишь к 17 часам стороны приступили к обсуждению ходатайства о приобщении второго прокурорского тома. Ответчики утверждали, что документы из него использовать нельзя, поскольку они не оформлены должным образом: на них нет подписей и печатей. Да и вообще, представителям ответчиков было непонятно, откуда все эти документы были взяты. Объяснение старшего советника юстиции Корнилова, что подшитые в том документы получены в ходе надзора за расследованием уголовного дела в отношении братьев Магомедовых, их не устроило. Этим сообщением он лишь спровоцировал новое возмущение ответчиков. Юристы наперебой стали требовать указания номера дела, из которого брались документы. Суд с прокурором согласился и второй том к делу приобщил.
После этого представители Генпрокуратуры попросили судью приобщить еще один том, в котором якобы содержались не только материалы дел, но и публикации СМИ, указывавшие на криминальное происхождение средств братьев Магомедовых. Это вызвало новую бурю возмущения юристов ответчиков, которые справедливо указали, что им требуется время для ознакомления с этими документами. Решив пойти на уступку, судья объявила перерыв на 20 минут, посоветовав возмутителям спокойствия все-таки изучить приобщенные материалы. Но за выделенное время это сделать не удалось.
Когда судья присоединила к делу третий том доказательств со стороны истца, представитель ПАО «Дальневосточное морское пароходство» (ПАО выступало в деле третьим лицом, к нему никаких требований не предъявлялось) Даниил Сидоров заявил отвод судье. В ответ госпожа Перепёлкова, отклонив отвод, распорядилась, чтобы господин Сидоров сам покинул зал, так как затягивает процесс. Но поскольку тот продолжал попытки объясниться с судьей, госпожа Перепёлкова вызвала в зал пристава. Представитель пароходства был вынужден выйти в коридор, где просидел до глубокой ночи, ожидая завершения заседания.
Но легче от этого председательствующей не стало. В дело активно включилась коллега господина Сидорова — Ольга Савина, которая вновь заявила отвод председательствующей, поскольку та отказала в удовлетворении всех ходатайств ответчиков. В этом ей также отказали, хотя судья Перепёлкова не стала лишать юриста слова и выводить из зала. Затем еще несколько часов ответчики пытались добиться исключения из прокурорских документов тех или иных доказательств. Но с тем же успехом: как и предыдущие ходатайства, новые были отклонены.
Незаметно разбирательство перешло в ночную фазу (после 22 часов, согласно УПК, следственные и судебные действия можно продолжать лишь в условиях крайней необходимости, которых в данном случае точно не было). Но в спорах вначале на это никто не обратил внимания. Лишь в 22:45 адвокат Зиявудина Магомедова Тимур Оников сказал госпоже Перепёлковой, что «время вышло», попросив прерваться до утра. Посмотрев на него, председательствующая сказала, что Гражданский процессуальный кодекс не ограничивает время заседания, поэтому оно будет продолжено.
В течение последующего часа судья отклонила еще ряд ходатайств: о привлечении в качестве третьего лица Росимущества, приобщении к делу материалов Мещанского суда, доказывающих законность приобретения Зиявудином Магомедовым акций FESCO, и проч.
Когда судья отмела и требования о допросе самих братьев Магомедовых, а также ходатайство о проведении судебно-экономической экспертизы, терпение ответчиков лопнуло. Тем более что время перевалило за полночь.
Выразительно поглядев на часы, Тимур Оников заявил судье, что «наступил новый день» и что он «видит заинтересованность судьи» в «изматывании стороны ответчиков».
Юристы, не сговариваясь, стали демонстративно покидать зал заседаний. Двум представителям ответчиков вызвали скорые.
Ближе к часу ночи, когда в зале остались лишь прокуроры и секретарь судебного заседания, судья объявила о переходе к прениям сторон. Прокуроры коротко рассказали, что хотят обратить 737,8 млн акций FESCO в доход государства, поскольку они изначально были приобретены Зиявудином Магомедовым на преступные доходы, полученные его братом Магомедом во время работы в Совете федерации. Но тут в зал неожиданно вошла представитель пароходства Ольга Савина, которая стала настаивать на своем участии в прениях. При этом она потребовала, чтобы прокуроры повторили свое выступление, которое юрист пропустила.
Представители надзорного ведомства растерянно замолчали, но их выручила судья.
— Не спорьте, а участвуйте,— заявила она.
— Но я не знаю их аргументов, чтобы выдвинуть свои! — отвечала юрист.
— Значит, вы отказываетесь от выступления? — переспросила председательствующая.
— Нет,— настаивала госпожа Савина.
Препирательства продолжались еще какое-то время, после чего судья заключила, что спорщица все же не будет выступать, и ушла в совещательную комнату.
Решение было оглашено в 1:35 ночи. Иск Генеральной прокуратуры об изъятии в доход государства простых бездокументарных акций FESCO был полностью удовлетворен.
«Конечно, мы обжалуем вынесенное решение,— заверила “Ъ” адвокат Юлия Бадыло, представлявшая интересы Магомеда Магомедова,— и, возможно, обсудим подачу обращения в Высшую квалификационную коллегию судей, указав в нем на возмутительное поведение председательствующей Перепёлковой».