фото рок
В Строгановском дворце, филиале Государственного Русского музея, открылась выставка Антона Корбайна "Фото". 80 работ, каждая из которых фанатами фотографа и клипмейкера и его героев занесена в список величайших фотографий всех времен и народов, посмотрела КИРА Ъ-ДОЛИНИНА.
Великий Антон Корбайн оказался точно таким, как и его фотографии,— монохромным, немногословным, моложавым, внимательным, ироничным и подчеркнуто отстраненным. Он взирал на все происходящее с ним и вокруг него с высоты своего национального голландского двухметрового роста и явно предпочел бы фотографировать, чем в сотый раз говорить одно и то же. Географические перемещения его тоже не очень интересовали — и здесь, в Петербурге, его выставили "в подвале": "так же, как делали всегда и везде". То, что это подвал самого что ни на есть настоящего дворца, Корбайна не занимало — протестантская этика сына деревенского голландского священника не терпит всех этих излишеств. Оживился герой вернисажа только один раз — когда в ответ на нацеленные на него камеры вынул свою и стал снимать. Это был тот тип диалога, на который он согласен везде и всегда.
Карьера Антона Корбайна настолько стремительна и с виду легка, что ничего толком о нем не расскажет. С провинциального голландского острова он перебрался в Амстердам, а в двадцать с небольшим оказался в Лондоне только потому, что нравится снимать рок-музыкантов; начал публиковаться в вожделенном New Musical Express и с какой-то почти неприличной скоростью стал главным его достоянием. За четверть века он переснимал всех рок-звезд, а также особо избранных им актеров, моделей, режиссеров и писателей, создал "иконные образы" U-2, "Нирваны", Depeche Mode, Metallica, снял самые знаменитые их клипы, издал восемь книг и в конце концов к пятидесяти стал едва ли не самым знаменитым автором визуального образа рок-музыки.
Описывать метод Антона Корбайна почти бесполезно. Эти сухие, почти все черно-белые фотографии чаще всего больше чем фотопортреты, к жанру которых, строго говоря, они относятся. С одной стороны, им мешает их предельная распространенность — за ними как бы идет шлейф всех тех платиновых дисков, которые они украшали. С другой стороны, Антон Корбайн никогда не снимает героя — он снимает идею о герое. В случае с музыкантами это уловить чуть труднее — ведь именно эти фотографические "идеи" являются чуть ли не единственным источником визуальной информации для публики об их идолах. Гораздо четче этот прием Корбайна заметен на примере портретов людей кино.
Кто, кроме него, мог себе позволить снять Джонни Деппа без лица — в виде тинейджера с натянутой на нос дурацкой шапкой и счастливой обкуренной улыбкой? Кто мог превратить громадную, но окультуренную десятком его Ростанов и Корнелей тушу Жерара Депардье в удлиненный силуэт черного романтического героя, каковых он сроду не играл? Кому еще пришло бы в голову уподобить витального Мартина Скорсезе фону для подлинно мондриановского геометрического "натюрморта"? Не получилась "идея" только с Робертом Де Ниро. Может быть, потому, что великий актер априори человек чужих идей и его лицо всегда, а не только у Корбайна, маска.
Выставка Антона Корбайна в Петербурге была обречена на успех, как только была задумана. Судя по вернисажной публике и еще более по толпе оставшихся за стенами вернисажа жаждущих, это прежде всего модное событие. Хотя и принимающий выставку музей, и сам статус фотографа позволяют думать об экспозиции как о художественном проекте. "Подвал" Строгановского дворца, прямо скажем, резиденция не слишком для этого подходящая — залы тесные, потолки низкие, место "ссыльное". Небольшие, но требующие простора и воздуха (в тесноте они и на дисках или в книжках существуют) фотографии Корбайна все это явно душит. Однако и тут прав оказывается Антон Корбайн — культура рок-музыки у нас все еще проходит по разряду "низкой культуры" и во "дворцы" не пускается. Отсюда и подвалы, и сомнительная организация выставки, и всего две недели, отведенные на ее питерское существование. Мало, конечно, но поспешить стоит.
Выставка открыта до 30 апреля.