— Россия не начинается и не заканчивается в Чечне. Однако безопасность граждан в любом уголке страны — основная задача внутренней политики государства. Все вопросы должны быть адресованы органам внутренних дел и лично президенту Путину. Решение проблем Чечни лежит именно на нем. В момент развития событий, наверное, нужно воздержаться от комментариев, чтобы не навредить. Чем меньше сейчас вмешиваются, тем лучше. Главное — спасти людей. Мы переживаем за всех, кто сейчас в этом здании.
Руслан Магомадов, советник представительства Чеченской Республики в Петербурге:
— По первому зову готов вылететь в столицу и заменить собой заложников. Террористы таким диким образом заставили говорить о себе: отрабатывают деньги, которые идут из-за границы им в карман. Причем действуют продуманно, хладнокровно, грамотно. Эта банда просочилась в Москву уже давно и как следует подготовилась к теракту. Теперь нет другого выхода, как наладить с экстремистами переговорный процесс. Президент Путин не пойдет на это напрямую, ему нужно искать авторитетных людей, которые смогут начать переговоры. Это под силу Виктору Казанцеву, полпреду президента в Северо-Кавказском федеральном округе, Элле Памфиловой, помощнику президента по правам человека, Асламбеку Аслаханову, депутату Госдумы от Чеченской Республики, и Руслану Хасбулатову. Именно они могут выйти напрямую на Гелаева и на Масхадова. А что касается Петербурга, ничего подобного здесь случиться не может. Даже Шамиль Басаев в свое время сказал: "Я готов пойти на любой город, кроме Питера".
Борис Березовский, сопредседатель партии "Либеральная Россия":
— Это и значит: оставить войну и прекратить уничтожение нации. Басаев предпринял рейд, когда понял, что другого способа остановить войну нет. Война идет всюду, а у России огромная территория, защитить которую она не в состоянии. Но в России наступает понимание, что срочно нужны переговоры и подписание мирного соглашения. И вести их должна только центральная власть и только с Масхадовым. Кадыров — пустое место, он настолько испугался, что даже отказался ехать на встречу с заложниками. Боюсь только, власть еще к этому не готова, особенно Путин. До него медленно доходит, а мы за его тупость расплачиваемся жизнями тысяч людей.
Высокопоставленный чиновник Министерства обороны:
— А о какой войне они ведут разговор? В Чечне войны нет — эта наша твердая позиция. Там идет планомерная работа по наведению конституционного порядка. И к Чечне весь этот сумасшедший спектакль, устроенный бандюками и террористами, не имеет никакого отношения. Их заявление о прекращении войны не более чем желание отвлечь внимание общественности. Все срежиссированно и подготовлено за границей. Теракты в Москве, в Нью-Йорке, на Бали — звенья одной цепи. Пора понять это и Западу. Об этом мы говорили на днях с американскими генералами, и они согласились с нами.
Владимир Прибыткин, председатель совета директоров Петербургского социального коммерческого банка:
— Поменять мировоззрение. На это могут уйти столетия, хотя я не уверен, что и через сто лет конфликт будет исчерпан. Сегодня ситуация развивается так же, как между США и Ираком. Есть мир, претендующий на цивилизованность, утверждающий, что это правильно, и есть сообщества, как Чечня или Ирак, придерживающиеся другого мировоззрения, религии. Думаю, федеральная власть пойдет, как и США, по пути усиления служб по борьбе с терроризмом. О том, как завершится нынешняя ситуация, ничего говорить не буду.
Александр Невзоров, депутат Госдумы:
— Войну решением Путина или приказом Госсовета не прекратить: она живое существо и будет жить, пока не умрет одна из составляющих эту войну сторон. А террористы, будь они поумнее, могли бы показать миру, какие они чистые, благородные и многого добиться, отдав всех заложников и сложив оружие. Но на это силы у них нет.
Людмила Нарусова, член Совета федерации, президент Фонда Анатолия Собчака:
— Это вопрос к тем, кто выдвинул эти нереальные требования. Антитеррористическую операцию, называемую войной, нельзя прекратить в одночасье. Нынешние действия террористов вызовут не примирение, а новый виток эскалации конфликта. Думаю, объяснить россиянам после происшедшего, что нужно помогать детям и больным старикам в Чечне, будет крайне трудно. В ходе переписи населения выяснилось, что Чечня переживает демографический взрыв, там резко повысился уровень рождаемости. Значит, у других регионов, где тоже проблем хватает, будут отобраны в пользу Чечни колоссальные средства, что тоже не вызовет одобрения. Террористы должны понять, что они наносят непоправимый ущерб своему народу. Говоря о состоянии правоохранительных органов Москвы, замечу, что мирные торговцы фруктами и лоточники проверяются по два раза в день. А 50 человек в камуфляже смогли беспрепятственно пройти в Дом культуры. Вместе с тем хочу предостеречь граждан, у которых эти события ничего, кроме ярости, не вызывают, от обострения национально-этнических и религиозных отношений. Не надо поддаваться на националистическую пропаганду псевдопатриотов.
Николай Кропачев, председатель Уставного суда Петербурга:
— Требование "прекратить войну в Чечне" в настоящее время является невыполнимым, поэтому объективно ведет к дестабилизации ситуации в стране. Полагаю, прекратить контртеррористическую операцию в Чечне можно только на законных основаниях. И это положение обязательно как для руководства страны, так и для представителей незаконных вооруженных формирований в Чечне.
Алла Корчагина, заместитель директора БКЗ "Октябрьский":
— Боюсь, сейчас это невозможно. Такие глобальные проблемы быстро не решаются. Нужно найти взаимопонимание, договориться. Конечно, сейчас мы усилили службу охраны, на входе стоят милиционеры. Но если взять любой театр, кто там смотрит за входящими? Бабушки-контролеры. Что они могут сделать с вооруженными бандитами?
Владимир Молчанов, телеведущий:
— Требования террористов прекратить войну в Чечне представляют собой большую демагогию. Мы не знаем, кто эти террористы, но в любом случае для нас самое главное — спасти людей. И надо вести любые переговоры.