Рыба для хороших людей

Океанская рыбалка совсем не похожа на речную. Никакой медитативности, никакого восстановления гармонии и никаких последующих баек о том, какую здоровенную вытащил рыбу. Голубой марлин все равно будет больше, чем ожидаешь, и все равно будет отчаяннее бороться против попытки вытащить его в катер, сфотографировать и отпустить, чем иная рыба борется за жизнь.

Из сада, окаймляющего отель Raids Palace на острове Мадейра, кажется, будто океан под скалой едва колышется. Однако же на флагштоке полощется красный флажок, запрещающий купаться, и стоит только с самоуверенностью жителя равнин залезть в воду, как сразу же и понимаешь, почему флажок красный. Пока плывешь по этому спокойному на вид океану, он кажется ровным, как стол, но упругим изнутри. Это непередаваемое ощущение упругости океанской воды возле скал.

Накупавшись вдоволь и устав за пять минут так, как в бассейне устают, проплавав полтора часа, возвращаешься к лесенке, ведущей на берег, но тут-то и выясняется, что едва заметное колыхание океанской воды носит пловца из стороны в сторону, вверх, вниз — каждую секунду плюс-минус два метра. Уцепиться рукой за поручень невозможно. Гостиничный спасатель бросает в воду канат, ползешь по канату к лесенке и думаешь, как бы это так ловко подгадать, чтоб еле заметная волна не расплющила тебя, балбеса, о скалы. Скалы обрываются в океан почти отвесно. В Норвегии это называлось бы фиордами.

— Сколько!? То есть это я купался, а подо мной было двадцать четыре метра глубины, наверняка населенной чудовищами?

С этого момента изменяется масштаб острова Мадейра, каким остров этот представляется путешественнику. Появляется как бы дополнительное измерение. Глубина океана, которую не принимал в расчет. Мощь океана, которой пренебрегал. Просто едешь на машине полюбоваться соседней бухтой, а там просто другой рельеф дна, и тот же самый океан, что был гладким возле Raids Palace, разбивается о скалы пенными фонтанами высотой с пятиэтажный дом, ревет, как те самые чудовища, что прячутся в глубине, и захлестывает шоссе, по которому едет машина.

В начале мая, в основном потому, что приезжает много клиентов из России, Raids Palace устраивает чемпионат по ловле голубого марлина, каковой чемпионат является еще и экспериментом, призванным научить русских туристов за границей не стыдиться друг друга, а дружить друг с другом, как делают это американцы. Составляются команды, потому что голубой марлин рыба серьезная и нельзя ловить его одному.

Выдумывается развлекательная программа для детей и жен мужчин, ушедших в море ловить голубого марлина. Рассказываются легенды, что голубой марлин, дескать, плохим людям не попадается, а попадается только хорошим людям, и если вам попался голубой марлин, значит вы хороший человек, не станете этакое чудо морское жарить и есть, а сфотографируетесь с ним и отпустите.

— Шкипер будет ждать вас завтра на причале отеля, сэр,— говорит консьерж так, как будто ловить голубого марлина — все равно что ходить на пруд за головастиками.

Люди на нескольких лодках уходят утром в море этакими отдыхающими с набором для пикника, а возвращаются к вечеру этакой помесью хемингуэевских персонажей — матадора из книги "Фиеста" и старика из книги "Старик и море". У них горят глаза, они путают последовательность слов в предложении. Про голубого марлина они рассказывают словно бы про знакомство с великим человеком.

— Ты не представляешь! Это силища невероятная. Это такая вот энергия чумовая,— более толковых объяснений и описаний от человека, вытаскивавшего из воды голубого марлина, добиться нельзя.

Я совершенно уверен, что морская рыбалка нарочно организуется как соревнование нескольких команд в нескольких лодках, чтоб гостям отеля казалось, будто сам по себе марлин всего лишь рыба, а сам по себе океан — всего лишь вода. Морская рыбалка нарочно притворяется спортом, потому что про спорт мужчины знают, что это интересно, а женщины знают, что это полезно. Если бы не было всей этой атмосферы соревнований, соперничества шкиперов, разговоров про то, как правильно закреплять на корме катера здоровенное удилище, если бы не было всех этих заранее приготовленных медалей, грамот, фотографических камер и цветов для победителя, если бы не все это, то житель равнин, приехавший на остров Мадейра и вышедший в море ловить голубого марлина, слишком отчетливо понимал бы, что заглядывает в бездну. Что после заглядывания в бездну сам он ненадолго перестанет быть скучными, а жене и детям, посетившим тем временем левады или рынок, перестанет быть с ним скучно.

Он, конечно, заглядывает в бездну. У него потом несколько суток глаза человека, заглянувшего в бездну. Ему нужны все эти медали, дипломы и фотографии, чтобы не казаться окружающим совсем уж сумасшедшим, чтоб объяснять как-то окружающим свое воодушевление. Нельзя же всерьез говорить людям, что энергию по леске на удилище человеку сообщает голубой марлин так, как если бы марлин был электростанцией, а человек — лампочкой.