Если павлин перебегает тебе дорогу, то что нужно сделать? Нужно встать посреди дороги, согнуть правую руку в локте, выпрямить два пальца (указательный и мизинец) в козу и медленно разогнуть руку. Этот жест будет означать, что, первое, павлин — священен и что, второе, Сингапур — forever.
Сингапур будет forever, только если так решит Ли Куан Ю. Потому что если однажды он решит, что Сингапур должен закончиться, то этого города мгновенно не станет. Редкий человек этот Ли Куан Ю, придумавший Город Льва.
До появления Ли Куана Ю на месте Сингапура была китайская деревня. И посреди этой деревни почему-то стояла армянская церковь. Я тут же, конечно, спросил, откуда взялась церковь и при чем тут армяне.
— Армяне есть везде,— ответил мне сингапурский таксист,— а дела у них тут шли хорошо, вот они и построили себе церковь в позапрошлом веке.
Ну и потом пришел этот Ли и тоже начал строить. Дело было гораздо позже, всего лишь 40 лет назад. После того как Ли Куан Ю построил свой Сингапур, он посмотрел на него, и все ему в нем понравилось. Быстрые улицы, стеклянные стены, китайцы-индийцы-малайцы (но китайцев — 70%) и еще море, которое уступило. Ли не хватало суши, он попросил море подвинуться, и оно было не против.
В общем, после того, как в Сингапуре были построены первые 25 небоскребов, Ли Куан Ю стал решать вопросы. Первый вопрос — бедность. Второй — преступность. Третий — пробки на дорогах. Четвертый — уличная грязь. Ну и еще 78 других вопросов, из которых как минимум половина очень секретных. А потом, когда он посчитал, что все это у него уже получилось, Ли придумал одну важную вещь. Дело в том, что в Сингапуре круглый год жарко и влажно. Ли это всегда не нравилось. И он решил накрыть свой Сингапур стеклянным куполом, чтобы солнце светило, но при этом всем было прохладно и дул бы кондиционер.
И вот это как раз у него почему-то не вышло.
Люди едут в Сингапур. Жить и навсегда.
В 2005 году экспатриотское население составило миллион человек. Англичане, американцы, австралийцы и еще триста разных народов (русское комьюнити — 500 человек — всерьез не считается). А всего в Сингапуре живут 4 млн. То есть каждый четвертый откуда-нибудь приехал. Ну и нормально, так и хотел Ли Куан Ю.
Сингапур — гигантский молл. Гипермаркет перетекает в мегастор, мегастор — в мультибрэнд, мультибрэнд — в мономарку, а дальше уже начинается ряд антикварных лавок, где и есть самое интересное. Нет, гигантский магазин Mustafa (находится в индийской части города), где 24 часа в сутки можно купить любой самый новый гаджет из последних коллекций всех марок мира,— это тоже важно и здорово, тем более что дешевле не придумаешь (в лондонском duty free — в полтора-два раза дороже), но 40-летний Сингапур прекрасен своей стариной. Китайский антик здесь продают умеючи и разборчиво, что при щадящих ценах поражает покупательское сердце. Если говорят, что нужной вам вещи от роду 80 лет — значит, и правда не больше 40 (в недалекой отсюда Индии возраст обычно умножают на пять). При этом легко торгуются, оформляют карго (если вы решили купить китайский шкаф XIX века и отправить его в Москву) и рассказывают историю вещи — даже если выдумывают, все равно приятно. Невозможно не купить, например, подушку китайского бизнесмена. "Понимаешь,— говорит продавец с удивительным именем Винсент Ли,— он приезжал в город утром, устраивал свои дела, к вечеру складывал вырученные деньги в эту коробку, запирал ее на замок и ложился спать где-нибудь на улице, расстелив циновку. А под голову для сохранности клал эту коробку, перед этим заперев ее на замок". И правда, на крышке коробки имеется выемка для головы. Если класть в эту подушку деньги и особенно спать на ней, можно быстро стать очень богатым (сказал Винсент Ли). Стоит это дело 150 сингапурских долларов (то есть где-то 100 американских). Жесткая подушка, но справедливая.
Вам пойдут такие покупки, если вы живете в самом старом в Сингапуре отеле Raffles. Здесь жили все монаршие особы, все звезды Голливуда и все положенные для такого места солистки Spice Girls. Ава Гарднер прилетала на уикенд в Raffles по романтическим делам. Принц Чарльз — по семейным (королевским). В отеле только сьюты. Все из дерева. Все дышит старой Британией. Изнутри немного похоже на Oxford Cambridge Club в Лондоне, только можно звонить по мобильному и никто не курит вонючие сигары. По-моему, на свете есть еще только два таких отеля — большой Taj Mahal в Бомбее и крохотный Serena Beach в Занзибаре. В таком месте хочется остаться жить навсегда, потому что здесь не ходят часы и сами собой пропадают календари.
Я сижу на берегу какой-то неважной реки. У нее есть имя, но его не помнит даже хозяин кафе, в котором я сижу, так что мне не стыдно не знать имени этой реки. На одном берегу со мной — главные модники Сингапура. Австралийцы, англичане, французы, но и китайцы, и малайцы, и индийцы, всех поровну, и это, конечно, демократия. Пьют хитрые коктейли, сидят на неудобных стульях и пластмассовых диванах производства Филиппа Старка, шумят, ну, немного танцуют, играет диджей-индиец. На том берегу неважной реки — тишина, глухомань, жилые дома, типовые домики с лампами дневного света в окнах... Этакий привет из романа Замятина "Мы".
А на этом берегу, где сижу я и где происходит вечеринка,— совсем другой мир. Водка с клюквенным соком, шампанское "Кристалл" из горла — но ничего более. Ведь в Сингапуре очень успешно вешают за наркотики. И штрафуют за жвачку. Поэтому на улицах не видно человеческих проблем, а на тротуарах — черных жвачных пятен.
Узнав об этом заранее, я перед самым самолетом заворачиваю свои недельные запасы "Дирола" в три целлофановых пакета и прячу это дело в двойное дно чемодана. Но в аэропорте Сингапура нету никакой таможни, поэтому проверить меня некому. Так что мои воспоминания от сингапурского аэропорта (откуда все нормальные люди летят дальше, в Австралию) — самые лучезарные, но и немного грустные, потому что мне пришлось покинуть лучший на свете самолет, в котором было так хорошо.
На "Сингапурских авиалиниях", признанной лучшей авиакомпанией мира, стюардесс отбирают так. Люди из авиакомпании идут на кастинг телеведущих. Смотрят. Если девушка проходит кастинг (скажем, она годится в виджеи на MTV Asia, а еще в придачу у нее горят глаза и кипит ум), ей делают предложение стать стюардессой. А поскольку летать на "Сингапурских авиалиниях" гораздо престижнее, чем работать телеведущей, то девушки быстро принимают правильное решение. 11,5 часа — Сингапур--Франкфурт. 13,5 часа — Сингапур--Рим. 18 часов — Сингапур--Нью-Йорк. Их готовят как космонавтов, потому что это они — та стена, за которой пассажиры хорошо себя чувствуют в состоянии невесомости, когда назад дороги уже нет, а впереди еще 15 часов непрерывного лета. Стюардессы это так и называют — невесомость.
Невесомость царит в Raffles Class "Сингапурских авиалиний". Кресло превращается сначала в диван, потом в кровать, а потом, уже во сне, получается ощущение любимой кровати, и невольно начинаешь нащупывать вокруг себя знакомые обстоятельства, ищешь под рукой тумбочку, на которой лежит прикроватная книга, но ничего не находишь, а вместо этого открываешь один глаз и видишь: над тобой склонилась красавица телеведущая и укрывает еще одним одеялом, не забывая погасить телевизор (200 фильмов, можно смотреть любой с любого места в любое время) и унести поднос с пятой переменой деликатесов, вот.
Одно неясно, как эти телезвезды выносят 18 часов прямого эфира? Если из Нью-Йорка? "Ничего,— говорит Мэри Чен, у которой лучший на 'Сингапурских авиалиниях' немецкий, поэтому она летает во Франкфурт и объявляет на трех языках,— вот когда мы через год станем летать в Москву, то это будет всего девять часов. А что такое для нас девять часов? Ерунда".
Но и после девяти часов (пусть даже в невесомости) сразу хочется, чтобы Сингапур из города-героя современной архитектуры превратился в остров-курорт. И он, послушный, выполняет желание. Первое место, куда попадает истомленный турбулентностью пришелец, называется Сентоза, это сингапурский остров наслаждений, на котором лучшее в Азии Spa Botanica и совсем неожиданный для этой местности пляж. На пляж лучше идти к закату. В это время в Сингапурский порт приходит больше всего кораблей. Корабли ходят далеко от Сентозы, но их хорошо видно. Я спрашиваю у местного человека: сколько кораблей в день заходит в Сингапур? Он говорит: ну где-то 250. Я спрашиваю: а почему тогда вода в море такая прозрачная? Он говорит: потому что наше правительство очень бережет нашу природу, ведь у нас ее так мало, так что капитанам всех кораблей приказано ничего не бросать и не спускать в море.
Море правда такое прозрачное, что похоже на бассейн. На пляже Sentosa Beach Resort играет диджей и могут принести 79 разных коктейлей. С лестницы, ведущей от отеля на пляж (312 ступеней), открывается вид, каких мало на свете. Через деревья море. В море нефтетанкеры. Если обернуться и запрокинуть голову — там позади скребут небеса сингапурские стоэтажки. Если не запрокидывать и не оборачиваться, то для полной картины не хватает только попугаев (розовые дельфины, обезьяны и павлины имеются в изобилии), а так — конфетный рай. Это все потому, что Сингапур не скрывает, что он огромный город. Но Ли Куан Ю известен как победитель обстоятельств. Так что обезьяны на Сентозе — самые дикие, дельфины приплывают в бухты сами по себе, а павлины не боятся людей только потому, что их на Сентозе почти столько же, сколько людей.
Ужасные все-таки они птицы и совершенно не давали спать по ночам. Когда кричала моя кошка Муфта, я понимал: да, это крик отчаяния, ведь за дверью квартиры есть мир, полный котов и марта, и эта дверь наглухо закрыта, так что остается только издавать такие вот утробные звуки. Но когда кричат павлины, деваться некуда. Непонятно, первое, зачем так громко. И второе, какую цель они преследуют этими криками? Павлины на острове Сентоза — самое агрессивное явление. Все время стремятся дать понять человеку, кто здесь главный. Ладно орут, но еще и все время переходят дорогу в неположенном месте, пытаются нарушить расписание фуникулеров (которые возят туристов из Сингапура на Сентозу, 10 минут дороги над небоскребами, портом и морем), гадят в бассейны с золотыми рыбками, теряют свои драные перья в лобби пятизвездных отелей, без спросу входят в святая святых Spa Botanica, и никто не ставит им преград! Как коровы в Индии, сингапурские павлины обнаглели от безнаказанности.
В следующий раз, как поеду в Сингапур, захвачу с собой духовое ружье.
ФЕДОР ПАВЛОВ-АНДРЕЕВИЧ