Подводя итоги завершившегося сезона, президент Союза биатлонистов России, первый вице-президент Международного союза биатлонистов АЛЕКСАНДР ТИХОНОВ, с которым встретилась корреспондент Ъ ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА, отметил, что выступлением российской мужской команды доволен в целом больше, чем женской, а главной проблемой подготовки наших биатлонистов считает ее стрелковую часть.
— Что, на ваш взгляд, помешало Ольге Пылевой, до последнего этапа Кубка мира лидировавшей в его общем зачете, получить в результате этот трофей?
— Если судить по тому, как она последовательно провалила все последние старты, то только неуверенность в себе. А ведь Ольга никогда не была мандражисткой... В целом же я очень доволен результатами прошедшего сезона, и особенно тем, как его провела мужская часть нашей команды, в которой прошли обкатку Иван Черезов, Максим Чудов, Андрей Маковеев, Николай Круглов. Хотя, возможно, это кому-то покажется странным, ведь женщины выступали более результативно. Сейчас мне совершенно очевидно, что является одной из самых главных проблем нашей сборной,— пробел в стрелковой подготовке. Именно слабая стрелковая подготовка не дает нашей команде стать лучшей в мире — такой, какой сегодня считается норвежская. Мы дольше всех стоим на рубежах. Я буду требовать от наших специалистов, чтобы на тренировках они работали более смело, невзирая на авторитет титулованных спортсменов, которые зачастую капризничают и даже диктуют свои условия.
— Перед чемпионатом мира главный тренер сборной Валерий Польховский заявлял, что, отдав все силы на предолимпийской неделе в Турине, россияне готовы к потерям на чемпионате мира. Однако получив в Хохфильцене пять медалей — меньше, чем в предыдущие годы, тренерский корпус был явно удручен...
— Я убежден, что мы могли претендовать в Австрии еще на две медали, если бы Валерий Польховский поставил на спринт, а затем и на пасьют не проболевшую весь сезон Альбину Ахатову, а Светлану Ишмуратову, которая была прекрасно готова и впоследствии с блеском это доказала — сначала в эстафете, а затем и в масс-старте. Несмотря, между прочим, на то, что, зная, что ее не хотят ставить, Света находилась под психологическим прессом. Аргумент в пользу Ахатовой тренеры выдвинули тогда один: нам, мол, не хочется ссориться с Тюменью. Так вот, до тех пор я не вмешивался в вопросы комплектования команды, отдав их целиком на усмотрение главного тренера. Но когда зашла речь о масс-старте, не выдержал и жестко настоял на кандидатуре Ишмуратовой, взяв ответственность на себя. Отныне стартовые составы на ответственных соревнованиях будут решаться у нас коллегиально. А чтобы на то или иное принимаемое у нас решение не влиял принцип чьих-либо взаимоотношений с регионами, я всерьез подумываю о том, чтобы на должность главного тренера, который вообще-то должен заниматься в основном административной работой, поставить абсолютно нейтрального человека.
— В Хохфильцене прошел слух, будто бы за то, чтобы Ишмуратова стартовала в последней гонке, Тихонов получил нечто материальное от Новосибирска.
— Это могли сказать только нищие умом люди. За десять лет, что я восстанавливал отечественный биатлон из руин, даже не вкладывая, а, я бы сказал, вваливая в него свои собственные средства, чего только про себя не слышал. Ответить на эту грязь могу только одно: Тихонов может дать, но не взять.
— Две серебряные медали, которые получил на чемпионате мира 38-летний Сергей Чепиков, а также занятое им самое высокое из россиян четвертое место в общем зачете Кубка мира вас наверняка заставляют, с одной стороны, восторгаться, а с другой — сожалеть о пропущенных им в биатлоне семи годах?
— Если бы не зигзаг с этими дурацкими лыжными гонками, я думаю, Чепиков превзошел бы за эти семь лет всех, в том числе и Бьорндалена, и стал самым великим из биатлонистов — 150 процентов. Но я счастлив, что насильно вернул его в биатлон и заставил работать. Человек встал на ноги, и сегодня в мире за него болеют не меньше, чем за Бьорндалена. Его знают как великого Чепи. В Рупольдинге, в Оберхофе зрители кричат: "Чепи!" Его любят все: от зрителей и спортсменов до сервисеров и фирмачей.
— За что?— Да за странность. Он иногда такое выдает, словами не передать.
— Считать свою работу удавшейся на сто процентов вы будете только тогда, когда российская биатлонная сборная станет по общему уровню лучшей в мире?
— Безусловно. Однако, чтобы это когда-то произошло, надо решить массу проблем. Одна из самых серьезных — нищенское положение детских тренеров на местах. Тренеру дают высшую ставку, если юноша становится чемпионом России. Вот они и начинают все что угодно делать, чтобы человек стал этим самым чемпионом. Мы же в результате получаем больных юниоров, а затем и мужиков. Такая градация, увы, существует во всех видах и работает против российского спорта. Другая огромная проблема — географическая разбросанность спортсменов сборной. На Новый год они на две недели разлетаются кто в Красноярск и Новосибирск, а кто в Уфу и Екатеринбург, а потом мы регулярно проваливаем кубковый этап в Оберхофе. О своей подмосковной базе со стрельбищем и гостиницей мы мечтаем, наверное, столько, сколько существует сам биатлон. Может, хватит кормить Chelsea и подумаем о своем спорте, российском? 20-километровая мужская гонка на чемпионате мира, когда все наши биатлонисты буквально прилипли к лыжне, была жутким зрелищем. Все потому, что у всех нормальных стран есть так называемые шлифт-машины для обработки поверхностей лыж на соответствующие погодные условия, а у нас нет.
— Без этого оборудования никак не обойтись?— Если честно, то нам без шлифт-машины просто труба. Вот и просим иностранных сервисеров обработать нам лыжи — когда за баночку икры, когда за бутылку водки. Но на чемпионатах мира и, естественно, на Олимпиаде иностранцы работают исключительно на себя и к своим шлифт-машинам нас не допускают. Цена вопроса — около €200 тыс. Мы бы эту установку поместили в специальный автомобиль и тогда могли переезжать, чтобы помочь и лыжникам, и двоеборцам. Да и вообще все у нас чужое: лыжи, винтовки, комбинезоны. Только спортсмены русские.
— А правду говорят, что в Ижевске сделали наконец приличные биатлонные винтовки?
— Мы будем их приобретать и пробовать прямо с весны. Кто из них уже стрелял, даже при морозе в 20 градусов и ниже, вроде довольны. Также мы будем сейчас заказывать в Климовске патроны "Олимп", которые некогда считались лучшими в мире. И все же не побоюсь сказать, что пока не родится новый Круглов (старший.—Ъ), Елизаров или, извините, Тихонов, мы будем готовить тысячи биатлонистов, а лидером в мире становится все равно один.
— Как вы видите свое будущее в системе международного и российского биатлона?
— Я нормально работаю. В исполкоме IBU больше всех критикую, задаю вопросов и со своей стороны стараюсь справедливо решать те из них, которые в какой-то степени зависят от меня. На заседании исполкома в мае буду лоббировать Ханты-Мансийск в качестве места проведения финала Кубка мира 2006 года. Членам исполкома, которые все, кроме президента Андерса Бессеберга, склоняются в пользу России, предстоит выбирать между Ханты-Мансийском, где организация соревнований выше всех похвал, и норвежским Холменколленом, где на протяжении уже 30 лет организация биатлонных соревнований, наоборот, хромает на обе ноги. Я отвечаю в IBU за развитие летнего биатлона, который мне хотя и с трудом, но все же удалось протащить в качестве полноценного вида в систему Международного союза биатлонистов.
--- А в России вы еще себя как-то видите?— Безусловно. Без России я никто.
— Вы будете баллотироваться после Олимпиады в Турине в президенты СБР?
— Буду. И еще я думаю, что наш биатлон со своими традициями, с тем, как мы сегодня организуем все свои мероприятия, в том числе чемпионат Европы и финал Кубка мира, заслужил, чтобы Россия выдвинула своего кандидата и на пост президента Международного союза биатлонистов.