Судебная коллегия по административным спорам Верховного суда РФ окончательно отклонила иск о незаконности трехдневного и электронного голосования на минувших муниципальных выборах в Москве, поставив тем самым точку в споре о легитимности такой формы электорального волеизъявления. Это прецедент, отмечает эксперт: судебная практика по спорам вокруг онлайн-голосования пока только формируется.
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
Фото: Ирина Бужор, Коммерсантъ
Высшая судебная инстанция не обнаружила пробелов в организации наблюдения за онлайн-голосованием. Об этом говорится в мотивировочной части решения Верховного суда РФ (“Ъ” с ней ознакомился), который в качестве кассационной инстанции отказал в пересмотре иска о признании незаконными решений Мосгоризбиркома о многодневном голосовании с использованием онлайн-технологий на сентябрьских муниципальных выборах в Москве. Резолютивная часть решения была оглашена на прошлой неделе.
В документе говорится, что нижестоящие суды были правы, когда признали решения о проведении голосования в таком формате обоснованными и соответствующими полномочиям Мосгоризбиркома.
С иском о признании незаконными и недействующими решений городской избирательной комиссии «О проведении голосования на выборах в течение нескольких дней подряд» и «О дистанционном электронном голосовании на выборах депутатов представительных органов местного самоуправления в городе Москве, назначенных на 11 сентября 2022 года» в суд обратился зарегистрированный кандидат в муниципальные депутаты района Лефортово Филипп Кузин. Он заявлял, что принятые решения являются произвольными, допускают нарушение тайны голосования и вмешательство посторонних лиц в подсчет голосов. В частности, настаивал господин Кузин, многодневное голосование не могло быть назначено без всякого повода: если в 2020 и 2021 годах и продление выборов, и применение ДЭГ были оправданы пандемией коронавируса, то в 2022 году все связанные с ней ограничения были уже отменены, подчеркивал господин Кузин. При этом многодневное голосование и ДЭГ затрудняют процесс наблюдения за голосованием, а риск фальсификаций увеличивается, что ставит под угрозу пассивное избирательное право истца, говорилось в иске.
Представитель Мосгоризбиркома в суде первой инстанции возражал, что решения о трехдневном голосовании и о примении ДЭГ приняты комиссией в пределах предоставленных полномочий, в строгом соответствии с действующим избирательным законодательством. В частности, по закону региональная избирательная комиссия может принимать решение о проведении ДЭГ: по общему правилу это делается по согласованию с ЦИК, но если используется региональная система ДЭГ, которая ранее уже применялась на выборах, такое согласования не требуется
Верховный суд вслед за нижестоящими инстанциями счел эти доводы более убедительными, чем доводы заявителя. ВС также отмечает, что Мосгоризбирком действовал в пределах своих полномочий, а утверждения истца относительно непрозрачности процедур, проводимых со списками участников ДЭГ и их голосами, «материалами дела не подтверждаются». Более того, одобренный Центризбиркомом РФ порядок ДЭГ устанавливает «четкую и ясную процедуру как составления списка лиц, принявших участие в дистанционном электронном голосовании, контроля за подсчетом голосов участников дистанционного электронного голосования, так и составления данных об итогах дистанционного электронного голосования и учета этих данных при определении результатов выборов».
Представлявший Филиппа Кузина в судах электоральный юрист Алексей Рыбин признается, что критика ДЭГ в иске была во многом построена на тезисах из решения Федерального конституционного суда Германии, который еще в 2009 году запретил электронное голосование на федеральных выборах в ФРГ.
В частности, тогда немецкие судьи пришли к выводу, что общественность не может проверить надежность программного обеспечения, установленного в машинах для голосования. «В Верховном суде я прямо сказал судьям, что им придется поспорить с немецкими конституционными судьями, и они явно поскучнели»,— говорит господин Рыбин.
Иск господина Кузина — не первый судебный спор по поводу ДЭГ, однако до сих пор участники кампании оспаривали в первую очередь полученные с его помощью результаты голосования, а не сам факт назначения такой формы волеизъявления. Так, по итогам выборов в Госдуму в Москве 2021 года КПРФ подала более 30 исков об оспаривании их итогов – но ни один из них не был удовлетворен.
Подтвержденное высшей судебной инстанцией решение — прецедент, который будет определять дальнейшее развитие судебной практики в этом направлении, говорит электоральный юрист Роман Смирнов. Желательно, конечно, чтобы позиция ВС была сформулирована на уровне обзора судебной практики, но она пока практически нулевая, отмечает эксперт. Ведь в регионах результаты ДЭГ пока не влияют ощутимо на результат, поэтому политики не видят необходимости оспаривать эту процедуру. Но по мере того, как ситуация будет меняться, будет расти и количество споров вокруг ДЭГ, прогнозирует господин Смирнов.