Хотя кажется, что термин «импортозамещение» давно с нами и вроде как постоянно на слуху, общественный интерес к нему в России претерпевал резкие изменения. С начала 2004 года наблюдалось несколько резких краткосрочных всплесков поисковой популярности слова, после чего она довольно быстро сходила на нет. Однако последний такой прилив, хотя и не достигает прежних пиков, уже носит стабильный характер и держится на высоком уровне в течение нескольких месяцев. Тем более есть повод пристальнее присмотреться к термину «импортозамещение», который обычно обозначает процесс вытеснения импорта за счет наращивания внутреннего производства и/или государственную политику, направленную на ту же цель.
Любой студент первого курса экономического факультета знает, что математически валовый внутренний продукт страны (или объем совокупного спроса на товары и услуги, Y) может быть разложен следующим образом:
Y = C + I + X – M,
где С — потребление, I — инвестиции, Х — экспорт, а М — импорт.
Из этого уравнения можно сделать простой вывод: к максимизации ВВП ведет увеличение потребления, инвестиций и экспорта, а также снижение импорта. Однако этот вывод вряд ли верен, поскольку далеко не всем компонентам потребления и инвестиций, использующим импорт, можно найти даже за долгое время адекватную и сопоставимую по цене отечественную замену. Собственно, для этого и существует внешняя торговля — чтобы потребители и производители могли добиться максимального удовлетворения своих потребностей с минимальными затратами.
Тем не менее идея импортозамещения очень живуча; в экономической мысли долго доминировала схожая доктрина меркантилизма — представление о том, что богатство страны растет только через приток в нее драгоценного металла (золота и серебра), и чем больше этот объем, тем лучше. Иначе говоря, государство, в точности как и отдельный индивид, должно тратить меньше, чем зарабатывает, обеспечивая положительный торговый баланс (перевес экспорта над импортом) с окружающим миром. Соответственно, меркантилисты выступали за поддержку промышленного производства посредством поддержания дешевизны сырья и подавление внешней конкуренции за счет высоких ввозных пошлин на импортируемые промышленные товары (так, купец и экономист Томас Ман считал, что все, что производится в Англии, не должно импортироваться в принципе). Кроме того, речь шла о всяческом поощрении экспорта, прежде всего готовой продукции, а также обеспечении прироста населения для того, чтобы рабочая сила не была в дефиците и поддерживался низкий уровень заработной платы. В дополнение к этому в постоянно воевавшей Европе XVII–XVIII веков громко и убедительно звучали аргументы военного и стратегического толка (по данным проекта Correlates of War, в период 1648–1789 годов по континенту прокатилось 145 войн), а отсутствие механизмов финансирования международной коммерческой деятельности действительно требовало от торговых держав постоянного наличия драгоценного металла для оплаты критического импорта.
Однако классическая экономическая наука (в лице Адама Смита и более поздних авторов) пришла к выводу, что доводы меркантилистов в целом ошибочны. Не протекционизм, а свободная международная торговля с минимальными барьерами представляет собой наилучший способ максимизации национального и совокупного благосостояния. В частности, если частично или полностью ограничить импорт с помощью таких инструментов, как тарифы, квоты или эмбарго, то денег в стране останется больше, но при прочих равных условиях внутренние цены товаров и услуг вырастут, что в конечном счете приведет к потерям для потребителей и инвесторов.
Гораздо позже, уже в середине ХХ века, экономисты, двигавшие вперед теорию развития (Г. Мюрдаль, Р. Пребиш и др.), настаивали на применении принципов импортозамещения в политике развивающихся стран, которые в противном случае, по мнению этих ученых, рисковали вечно остаться сырьевой базой для промышленно развитых государств. Утверждалось, что принципы классической экономики плохо приложимы к находящимся на ранних стадиях развития странам и тем необходимо целенаправленно стимулировать внутреннюю индустриализацию, вытесняя импортную продукцию.
Эти идеи долго попадали на благоприятную почву — в развивающихся странах устанавливали высокие пошлины для защиты «новорожденных» индустрий. Однако успехи почти повсюду оказались гораздо ниже ожиданий — об этом свидетельствуют результаты множества эмпирических исследований. И дело тут не в неправильной реализации верной политики, а в том, что принципы самой политики оказались ущербными. Самоотверженная борьба с импортом в общем случае приносит одни разочарования — защищенные протекционистскими мерами предприятия в неконкурентной среде останавливаются в развитии. Таким образом, государственная политика не стимулирует прогресс, а напротив, ведет к консервации застоя и перераспределению ограниченных общественных ресурсов в пользу неэффективных, но обладающих политической поддержкой производств.
Правда, в современной российской истории есть интересный пример успешного импортозамещения — но тогда оно во многом произошло самопроизвольно, без проведения целенаправленной политики. После августовского кризиса 1998 года был объявлен дефолт по госдолгу, а курс рубля был заметно ослаблен. Но неожиданно выяснилось, что в стране есть свободные производственные мощности и спросовые ниши, которые оказались незаполненными после удорожания импорта. Государство в тот период стимулировало экономику лишь точечно, сосредоточившись на проведении структурных реформ. Но этого, а также энергии и оптимизма предпринимателей хватило для того, чтобы заполнить полки отечественными товарами, привлечь миллиарды иностранных инвестиций в производство и заново запустить экономику на рубеже столетий. Начался беспрецедентный для отечественной истории десятилетний период непрерывного экономического роста с темпами, устойчиво опережавшими среднемировые. И это все при нефтяных котировках, весьма далеких от рекордов будущих периодов — максимальная цена в период 1999–2003 годов не превышала $34 за баррель...
Есть ли шансы на успех политики импортозамещения в России в нынешних условиях? Вряд ли, ведь нарастить конкурентоспособность внутреннего производства в условиях действия внешних ограничений и в отсутствие доступа к современным технологиям теперь стало гораздо сложнее, и даже ослабление курса рубля тут не поможет.
Политика импортозамещения так и не сумела продемонстрировать своей теоретической и практической состоятельности. Опыт мирового развития учит, что наилучший путь к стимулированию промышленного развития лежит через рыночную конкуренцию, свободную торговлю и открытое международное взаимодействие.