Когда она мне сказала, что есть такой журнал, я сначала не очень поверил. Мне трудно было поверить, что выходит такой журнал и дети могут им пользоваться. То есть я могу, конечно, допустить существование вообще какого угодно журнала, но психологически мне трудно поверить, что он есть, потому что, когда я был четырехлетним мальчиком, таких журналов у меня и у моих многочисленных подружек не было.
Но он есть. Когда мы ехали с Машей в кино на "Алешу Поповича и Тугарина", она попросила остановить машину у киоска "Роспечати". Мимо него девочке и правда трудно проехать, если эта девочка целое утро думает только о том, что она должна купить журнал Barbie. Все стеклянные витрины киоска были выложены обложками глянцевых журналов. Маша выбежала из машины и подбежала к киоску.
— У вас есть журнал Barbie? — спросила она у продавщицы.
— Конечно,— ответила она.— Вам какой номер, последний?
— А какие у вас есть?
— У нас есть еще предпоследний. Да надо поискать... У нас много.
Продавщица смотрела на девочку с надеждой.
— Нет, мне только вот этот,— сказала Маша.
Она купила последний номер. На обложке я увидел Барби с белыми распущенными волосами, в зеленом пальто с бежевым меховым воротником, в вельветовых джинсах на бедрах и в розовой вязаной курточке. Я замер:
— Маша, это же...— Да, папа, я знаю,— спокойно сказала она.
На самом деле она, конечно, торжествовала. Два дня назад ее кумир, двенадцатилетний мальчик Артем, подарил ей эту платиновую блондинку. Маша не расставалась с ней вообще ни на миг. Я был уверен, что и теперь блондинка сидит где-то в машине, на заднем сиденье, и ждет Машу.
И вот она оказалась лицом месяца в модном детском журнале. С ней в журнале было связано много историй. На нескольких полосах был размещен комикс. Там блондинка с подружкой и дочкой, крошечной Барби Келли, ждала в гости Кена и Кристи. Они опаздывали, потому что им пришлось ехать в объезд из-за ремонта дороги. "Но они же собирались прийти еще в первой половине дня!" — огорчалась блондинка. "Странно. Это на них так непохоже",— пожимала плечами ее подружка. "А ты звонила им по мобильнику?" — "Нет, ну-ка попробую... Абонент не отвечает или временно недоступен". Потом звонила еще одна подружка и тоже сказала, что задерживается: "Райан не хотел отпускать меня. Он устроил такую сцену..."
Новый бескрайний мир, о существовании которого я совершенно не подозревал, открылся мне. Я запоем прочитал весь журнал прямо в машине. Маша, как ни странно, не мешала мне. Я думаю, она понимала, что очень важно подсадить меня на этот журнал. Ну да, я уже с нетерпением ждал следующего номера.
Маша тоже довольно быстро его изучила. Ей потребовалось на это полдня. Потом Ваня, которому надоело, что сестра всю субботу потратила на какие-то глупости, улучил момент, когда она со словами "Еда была просто фантастическая!" пошла помыть руки — так же, как Стейси (сама Маша при этом не держала во рту с обеда ни крошки),— и порвал журнал на мелкие кусочки.
Когда я увидел это, то решил, что Маша может такого вообще не пережить. Я был поражен, когда она презрительно улыбнулась, посмотрев на Ваню, и сказала ему:
— Ну и что? Купишь мне за это журнал "Принцесса".
Так я узнал, что есть еще один мир. Мы купили "Принцессу". Там принц Филипп, еще один Машин кумир, падал вниз головой в колодец, а когда возвращался, волосы у него были зеленого цвета.
На изучение этого журнала у Маши ушел целый день. Когда я вечером подошел к ней, она сидела на диване и что-то шептала, раскрыв свой журнал. Я же знаю, что она еще не умеет читать, ей только на этой неделе исполняется четыре года. Рядом сидел Ваня и внимательно слушал.
— Что ты делаешь, Маша? — осторожно спросил я.
— Папа, ты что, не видишь? Журнал читаю.
— А про что ты читаешь?
— Про любовь, папа,— вздохнула она.
И она снова углубилась в чтение. Я прислушался.
-- Жил-был у бабушки серенький козлик,— шептала Маша, глядя в журнал,— бабушка козлика очень любила...
Любовь зла.