Ушел в отставку глава Пенсионного фонда России (ПФР) Андрей Кигим. Техническая работа, предшествующая предстоящему объединению ПФР и Фонда соцстрахования (ФСС), которым до этого руководил господин Кигим, в основном завершена. По-прежнему нет ответа на вопрос, чем в ближайшем будущем будет единый Социальный фонд в большей степени — IT-платформой для «социального казначейства», сетью административных социальных учреждений или внебюджетным фондом в составе бюджетной системы.
После ухода Андрея Кигима Пенсионный фонд просуществует в нынешнем качестве еще несколько месяцев
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
После ухода Андрея Кигима Пенсионный фонд просуществует в нынешнем качестве еще несколько месяцев
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ
Об отставке Андрея Кигима с поста главы ПФР объявлено в воскресенье, что необычно: правительство относительно редко публикует в выходные такого рода сообщения, что, впрочем, бывает накануне сезона отпусков в Белом доме. Впрочем, по данным “Ъ”, какого-либо конфликта вокруг отставки нет, речь идет о продолжении процесса слияния ПФР и ФСС. Исполняющим обязанности главы ПФР назначен Сергей Чирков, заместитель главы ПФР с 2018 года. Напомним, что в феврале 2021 года еще один заместитель господина Кигима Алексей Поликашин стал исполнять обязанности главы ФСС, после того как Андрей Кигим возглавил ПФР. По данным “Ъ”, Андрею Кигиму предложена другая должность на госслужбе, впрочем, возможно, что он предпочтет возвращение в госбизнес или уход на пенсию — в октябре ему исполнится 65 лет. Таким образом, два руководителя социальных внебюджетных фондов РФ из трех находятся в статусе и. о. До конца 2022 года ситуация должна измениться — напомним, согласно принятым в июне 2022 года законам, с 1 января 2023 года должен быть назначен глава единого Социального фонда.
По данным “Ъ”, принципиальных претензий к чуть более чем годовой деятельности Андрея Кигима на посту главы ПФР нет — Белый дом подробно освещал основные этапы объединения ПФР и ФСС, подготовкой к которому в основном и был занят глава Пенсионного фонда, и каких-либо сбоев в процессе не отмечалось.
Сама по себе идея Социального фонда на теоретическом уровне обсуждалась еще в 2013–2014 годах, в 2019 году она выглядела как слияние всех трех социальных фондов — ПФР, ФСС и Федерального фонда обязательного медстрахования (ФОМС) — в единую структуру с особым правовым статусом. Это была часть проекта социального вице-премьера Татьяны Голиковой, назначенной в мае 2018 года. Напомним, уже через месяц в Госдуме появился пакет законопроектов по постепенному увеличению пенсионного возраста с января 2019 года, единый Социальный фонд должен был стать продолжением системной реформы в социальной сфере.
Тем не менее ФОМС с его сложной системой взаимодействия с региональными фондами ОМС, наполняемыми из региональных налогов, выпал из проекта объединения, и уже в сентябре 2020 года объединять решено было только ПФР и ФСС, тогда же обнародован и проект «социального казначейства» — системы управления средствами социального назначения на базе IT-платформы информсистем.
Андрей Кигим был назначен главой ПФР вместо ушедшего в Госдуму экс-главы Минтруда Максима Топилина как глава ФСС, в этой должности он работал с 2013 года после многолетней работы в структурах самоуправления страхового рынка, а до этого — в аппарате правительства, Росгосстрахе и Сбербанке. На посту главы ФСС господин Кигим, впрочем, выступал за модели реформирования социальной сферы, отличающиеся от проекта «большого объединения» соцфондов и опирающиеся на немецкие и австрийские модели работы системы соцстрахования с интеграцией работы госструктур со страховым бизнесом. На ПФР помимо работы по будущему объединению фонда с ФСС в этот момент пришелся период дополнительных массовых выплат пенсионерам, в ходе которых едва ли не впервые в истории ПФР практически не было массовых жалоб клиентов, что было важно в условиях пандемии и повышенной после увеличения пенсионного возраста настороженности населения к любым действиям Пенсионного фонда. При этом техническая работа по подготовке слияния ПФР и ФСС завершилась в феврале 2022 года и на уровне ПФР, и на уровне курирующего его Минтруда, и в аппарате Белого дома.
Вопрос, кто именно «руками» будет осуществлять слияние, которое, как сообщала в июне 2022 года Татьяна Голикова в Госдуме, продлится два года, должен быть решен летом-осенью 2022 года.
Впрочем, он не сводится к объединению сети клиентских офисов ПФР (около 2,5 тыс.) и ФСС (около 400) и оптимизации занятости будущего крупнейшего государственного работодателя. Несмотря на стройность самой идеи «социального казначейства», Соцфонд, как ранее и ПФР, с точки зрения правительства, будет существовать как структура с несколькими приоритетами. С одной стороны, Соцфонд — предмет крупных и сложных инвестиций правительства в IT-экосистему госсервисов и госинформсистем, в этом качестве он важен в том числе и Минцифры, и аппарату правительства, активно интегрирующему все госинформсистемы с 2021 года. С другой стороны, подчиняющийся непосредственно правительству ПФР, а в будущем Соцфонд,— соисполнитель (и в этом качестве не только технический) государственной социальной политики, курируемой в Белом доме Татьяной Голиковой и разрабатываемой в Минтруде. Наконец, Соцфонд — это важный элемент бюджетной конструкции, и в этом плане влияние на него продолжает оказывать финансово-экономический блок Белого дома, в первую очередь Минфин. В разные годы ПФР выглядел как поле лишь одной «группы интересов» (причем она довольно часто менялась), а остальные считались в Белом доме второстепенными. При этом ПФР по статусу и по существу оставался структурой, подчиненной правительству, а не министерствам.
После ухода Андрея Кигима «группам интересов» вокруг ПФР вновь предстоит определиться, что такое фонд в первую очередь, ведь сам проект Соцфонда выглядит как характерная попытка закрыть путем централизации необходимость развития горизонтальных связей в очень неоднородной по карьерным траекториям, мировоззрению, корпоративным ценностям, деловому стилю федеральной исполнительной власти РФ. Видимо, аналогичные проблемы в Белом доме — нужно совмещать административную форму, политическое содержание и IT-«подкладку» — будут наблюдаться во многих его крупных начинаниях, и вряд ли чистый принцип единоначалия и вертикали власти может быть единственным ответом на все вызовы.