выставка живопись
В Москве в Третьяковской галерее на Крымском валу открылась выставка "Бубновый валет". Это беспрецедентно полный — 120 картин из 18 музеев и частного собрания фонда "Екатерина" — показ наследия творческого объединения, составляющего главную гордость русского искусства на протяжении всего его существования. Обозреватель Ъ ГРИГОРИЙ Ъ-РЕВЗИН не смог вспомнить более триумфальной и качественной выставки из тех, что ему довелось видеть.
Выставка имеет сложную историю. Сначала "Бубновый валет" был показан в Монако, и выставку организовал фонд "Екатерина", принадлежащий коллекционеру Владимиру Семинихину. Целью тогда было показать на Западе живопись русского фигуративного авангарда, продемонстрировать, что у нас есть не только Malevich и что русские — это не только абстракция, но и сезаннизм, примитивизм, кубизм и футуризм, Петр Кончаловский, Илья Машков, Илья Лентулов, Роберт Фальк, Александр Куприн, Василий Рождественский.
Выставка настолько удалась, что ее решили повторить в Русском музее — но с другой темой. Там была проведена академическая реконструкция выставок "Бубнового валета" по годам. В Москве она сделана уже по третьему принципу — в соответствии с искусствоведческой концепцией развития живописи "Бубнового валета" — так, как она определилась на сегодняшний день в работах Дмитрия Сарабьянова и Глеба Поспелова, а также их многочисленных учеников.
Уже выставка в Монако показалась событием из ряда вон выходящим: впервые на деньги частного коллекционера была организована большая музейная выставка русского искусства за рубежом. Причем музейная и по статусу, и по принадлежности работ. Коллекция Владимира Семинихина уникального качества; как попали к нему некоторые вещи, трудно даже представить. Многие работы, например, Петра Кончаловского "поступили из семьи художника", и что заставило эту вроде бы не бедствующую семью, Никиту Михалкова и Андрона Кончаловского, продать или даже просто выпустить из рук портрет матери в детстве — уму непостижимо, но тем не менее он здесь. Однако не эта коллекция составляет центр экспозиции, напротив, главное здесь — вещи музейные, фонд "Екатерина" достойно держится в стороне.
Показ в трех музеях, роскошный каталог, лучшие кураторы, огромная работа по сбору материала (это делала Зельфира Трегулова), превосходный дизайн экспозиции — когда идешь по этой выставке, забываешь, что находишься в залах Центрального дома художника на Крымском валу, способном, кажется, провалить любую экспозицию. Господин Семинихин действовал не один, спонсорами выставки были компания "Стройтекс" и ОАО "Северсталь", но эта выставка стоит десятки миллионов долларов, и это тот случай, когда результат вложения этих миллионов ясно виден. Мне эта выставка показалась более качественной, чем любые выставки МОМА и Гуггенхайма, которые я видел. Пожалуй, только первые государственные "Москва--Париж" и "Москва--Берлин" сравнимы с ней по размаху, но не по тональности.
Здесь нужно сказать об атмосфере на открытии. По-моему, там были все искусствоведы Москвы и все в ощущении триумфа. Тут соединилось сразу несколько вещей. Во-первых, "бубновалетовцы" традиционно считаются живописцами именно московскими, их яркая красочность всегда противопоставляется графической холодности Петербурга. Так что они как бы вернулись домой. Во-вторых, так получилось, что "Бубновый валет" в течение долгого времени — с 60-х годов — был предметом занятий наших лучших искусствоведов. Здесь — большие, качественные концепции, здесь все датировано, здесь устоявшиеся оценки, и все вместе это создает поразительное чувство полноценности, которое довольно редко сопровождает выставки русского искусства. Даже те зарубежные аналогии, которые аккуратно введены в экспозицию — работы Сезанна, Гогена, Матисса, Ван Донгена,— даются не с целью показать, что вот, мы не хуже или что у нас были художественные связи, а как демонстрация тех источников, к которым в разные периоды обращались "бубновалетовцы", и это не недостаток и не достоинство (хотя от Сезанна они иногда отстают на 20 лет), а просто факт в развитии большого художественного явления. Сама живопись "Бубнового валета" поразительно хороша, и сколько бы раз ни видел ты эти же картины, все равно смотреть их — наслаждение, а увидеть все вместе — потрясение. Это авангард, но особый. В отличие от Малевича или, скажем, Пикассо, он очень светлый. В нем нет разрушения мира, это искусство гедонистическое, радующееся и миру, и своим силам в мире. Даже та грусть, которая, скажем, отличает среди "бубновалетовцев" Роберта Фалька, именно в этот момент еще полна удивленной благодарности к мирозданию за его цвета и формы.
Понимаете, "Бубновый валет" — это в каком-то смысле "наше все" для нескольких поколений русских искусствоведов и русских художников, и это такие поколения, которым мы обязаны тем, что наша культура сегодня выглядит хоть сколько-нибудь достойно. И вот они все здесь и собрались. Представьте себе, если бы, скажем, сегодня вдруг, не знаю где, в Большом театре, выступал с чтением "Евгения Онегина" Александр Пушкин. Вот такое же у нас случилось в Третьяковской галерее.