Первый специальный финансовый фонд учредил в 1826 году граф Егор Канкрин. Цель его создания — обеспечить страну ресурсами без необходимости брать зарубежные кредиты. На тот момент он состоял из золота, серебра и ассигнаций. Как долго он просуществовал и почему был ликвидирован? Что происходило с российскими запасами дальше? И какие события влияли на объем резервов? Подробнее — в специальном проекте "Ъ FM".
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Фото: Дмитрий Азаров, Коммерсантъ
Как и многое в истории, золотовалютные резервы обязаны своим появлением войне, по крайней мере, в России. Первый век Империи, XVIII, прошел в международных конфликтах, регулярно опустошавших казну. Новый, XIX, начался не лучше: войны с Наполеоном Бонапартом хоть и завершились победой, но поставили экономику на грань краха. Спасать финансы призвали графа Егора Канкрина. Он прославился тем, что, будучи главным интендантом российской армии, не воровал — уникальный случай — и боролся с воровством других.
Став министром финансов (многие считают, лучшим в нашей истории) Канкрин решил упорядочить военные расходы. Главная проблема — Россия регулярно вела боевые действия в кредит. Деньги одалживали за рубежом, на неясных и невыгодных условиях. Погашать векселя приходилось десятилетиями. Понимая, что без войн Империя не обойдется, в 1826 году граф Канкрин учредил специальный резервный фонд на этот случай. Состав: золото, серебро и ассигнации. Размер доходил до 100 млн руб. с лишним — четверти всего бюджета страны.
Фото: wikipedia.org
Фото: Коммерсантъ / Евгений Павленко
Проблема в том, что расходы на армию и флот порой превышали половину всех доходов того же бюджета. Так, уже в 1827 году резервный фонд практически обнулили, разом потратив 25 млн на войну с Персией. Впрочем, 20 млн вернулись после победы — из контрибуции, полученной от Тегерана.
Первый в российской истории золотовалютный резерв — военный капитал — был создан в 1826 году легендарным министром финансов графом Егором Канкриным. Цель — финансировать походы армии без дорогостоящих иностранных кредитов. Размер фонда доходил до 100 млн руб. с лишним золотом и серебром, четверти всего бюджета Империи.
Неудивительно, что деньги из него регулярно заимствовали и на гражданские проекты, вопреки возражениям Канкрина. А после отставки министра в 1844 году спецзапас вообще ликвидировали. Было решено: деньги не должны лежать без движения. Но во что вкладывать?
Удивительным образом 180 лет назад вариант был примерно тот же, что и сейчас — государственные облигации иностранных держав. Доходность небольшая, зато надежность гарантирована. Больше всего купили французских облигаций — почти на 12 млн руб., а также английских, австрийских, голландских и даже польских. Для проведения сделок привлекли в том числе банк Ротшильдов.
В 1853 году началась Крымская война. Главные противники — те самые Англия и Франция, в чьи бумаги вложилось царское правительство. Но в тот раз с русскими активами за рубежом ничего не случилось. А вот экономику внутри страны война буквально разорвала. Курс бумажного рубля к серебряному упал с 45 коп. до 14 коп. Что сделало правительство? Конечно же, запретило менять обычные деньги на «звонкую монету», то есть монету из драгметаллов.
Конец XIX и начало XX века — золотая эпоха золотого стандарта. Курс бумажных денег в ведущих странах жестко привязан к их золотым запасам. Фактически именно тогда возникает то, что мы теперь имеем в виду, говоря о госрезервах. То есть особые фонды из драгметаллов или других высоколиквидных активов, которые предназначены исключительно для поддержания экономической стабильности.
Больше всего ценится золото, а золота больше всего у России. К 1914 году запасы составляли 1,3 млн кг под госконтролем и еще 400 тыс. кг в частных руках. Итого — 1,6-1,7 тыс. тонн. С таким запасом Россия и в наши дни была бы в десятке мировых стран по резервам. И это с учетом того, что за XX век золота добыли в несколько раз больше, чем за всю предыдущую историю.
Более того, если сейчас этот металл служит исключительно в качестве средства для сбережения, то до революции наравне с бумажными деньгами ходили золотые монеты. При любом кризисе население бросалось скупать их, чтобы припрятать на черный день. А кризисов хватало — одна только Русско-японская война чуть не опустошила казну.
Тем не менее, правительству удавалось наращивать золотой фонд, сохраняя стабильный курс рубля. Это была единственная эпоха полноценной конвертируемости русской валюты. Все рухнуло в 1914-м. Первая мировая требовала огромных вложений.
К моменту большевистской революции в России оставалась лишь половина прежнего золотого запаса — около 800 тонн.
Дальше было хуже. Большевики отдали часть золота немцам по условиям Брестского мира. Другая часть досталась белым — на нее у Европы, США и Японии покупали оружие. Кое-что просто разворовали.
После победы в гражданской войне за золото у иностранцев приобретали буквально все — от пшеницы до паровозов. В ход шли также царские бриллианты и картины из Эрмитажа. В итоге резервы сократились буквально до 50 тонн. Но этого хватило для введения золотого червонца и стабилизации курса рубля.
В следующие годы государство буквально выжимало драгметаллы, а потом и валюту из населения. О запасах речи не шло: все изъятое и добытое шло за рубеж на дело индустриализации, например, только за 1927 год больше 100 тонн. Но потом стали продавать меньше, а добывать больше. Спасибо Колыме и ГУЛАГу.
В Великую Отечественную СССР потратил на военные закупки в США по меньшей мере 1 тыс. тонн золота. И, тем не менее, к концу правления Иосифа Сталина страна обладала крупнейшим в истории запасом — 2,5 млн кг, по нынешним ценам это больше $150 млрд.
Фото: Фотоархив журнала «Огонёк»
Фото: Фотоархив журнала «Огонёк»
Правда, многолетний председатель сначала Госбанка СССР, потом ЦБ РФ Виктор Геращенко ставил под сомнение эти цифры. По его словам, точное количество золота в Советском Союзе вообще вряд ли кто-то знал, как и его расход. Официально для продажи на международном рынке выделялось всего 40 тонн в год. Однако к середине 80-х, к перестройке, сталинские запасы сократились раз в пять. А ведь наступало время, когда стране они бы очень понадобились.
Перестройку 1985 года СССР встретил с золотым запасом в 700 тонн — очень немного для страны, готовившейся к масштабным реформам. Через шесть лет осталось только 240 тонн, все прочее ушло на судорожные попытки спасти рушащуюся экономику. Для сравнения, в 2022-м запасы золота составляют больше 2 тыс. тонн. Вот только оно уже давно не является основой резервов — их неслучайно называют золотовалютными.
Драгметалла в закромах родины лишь четверть. Остальное — деньги: доллары, евро, фунты, юани, а также разного рода гособлигации иностранных держав. К марту их было почти $500 млрд из $630 млрд общих запасов. Но именно валютные резервы и пострадали больше всего из-за санкций, ведь значительная часть хранилась за границей, в отличие от золота, которое держат в Москве в Центробанке.
По данным Минфина, за рубежом заморожено около $300 млрд. Значит, осталось где-то $330 млрд. Много это или мало? В 1993-м все запасы не превышали $5 млрд, в 2002-м — $12 млрд. Но уже в 2007-м резервы составляли $300 млрд и следующие 15 лет не падали ниже $350-400 млрд. Теперь с четвертого места в мире Россия опустилась на 12-е. Впрочем, запасы все равно существенные. Вот только хватит ли их, если жесткие санкции затянутся на годы?