Вчера в Санкт-Петербурге президент России Владимир Путин открыл вантовый мост, встретился с актрисой Алисой Фрейндлих и сделал другие добрые дела, которые, по мнению специального корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, входят в круг его прямых обязанностей.
На открытие нового моста через Неву собралась вся петербургская элита. То есть приехал даже президент России. Валентина Матвиенко, одетая, как всегда, со скрытым (и довольно хорошо) смыслом (на этот раз в куртку с капюшоном), рассказывала про новый мост. Из ее слов выходило, что мир еще не видывал такого моста.
— А как же мост, который вчера открывал во Франции Жак Ширак? — спрашивали у нее.
— А что такое? — удивлялась она.— Так он же выше!
— Зато наш длиннее! — беззаботно смеялась она.
— А давайте сценарий разыграем! — обращалась она к губернатору Ленинградской области Валерию Сердюкову.— Вы идете оттуда,— она показала на другую сторону моста,— я стою здесь. Потом мы встречаемся и жмем друг другу руки. Как вам?
Господин Сердюков молчал, прикидывая расстояние. Мост и в самом деле был длинным.
— Надо подумать,— буркнул он наконец.— Что-то вы, Валентина Ивановна, напридумывали... Придумщица...
Интрига была в том, что посередине моста проходит граница Петербурга и области. Полагаю, господин Сердюков усмотрел в предложении петербургского губернатора какую-нибудь угрозу, тайного значения которой так скоро, конечно, понять не мог, но на всякий случай бдительность решил не терять и отпор, по его мнению, скорее всего, дал.
Рядом стоял министр транспорта Игорь Левитин. Этот человек как ребенок радовался происходящему. Это был его первый мост в ранге министра. Было отчего вообще пуститься в пляс.
— Неужели вы совершенно не завидуете своим французским коллегам? — спросил я.— Очень все-таки у них красивый мост получился. Мне кажется, у вас не такой красивый.
Я думал, он меня поправит и скажет: "Нет, молодой человек, не 'у вас', а у нас!" И мне станет стыдно. Но нет.
— Я радуюсь! — воскликнул господин Левитин.— Чему? — удивился я.
— Как чему? Им мост обошелся в 15 миллиардов рублей, а нам — вдвое дешевле. Не пугайтесь, это я их евро в наши рубли перевел. Ну и потом, там у них платный мост будет, не забывайте!
— Значит, у нас бесплатный? — уточнил я.— Нет-нет, у нас тоже платный! Этому я и радуюсь: нам есть с кого брать пример! И опять у нас будет дешевле. Брать будем только с грузовиков, рублей, я думаю,— министр мечтательно прищурился,— так 25! А как же, знаете, во сколько обходится эксплуатация кольцевой дороги, частью которой является этот мост? 500 миллионов в год! Все берут теперь деньги за дороги. Белоруссия, например, берет.
— Нашли с кого брать пример,— не выдержал я.— А вот Германия с нас будет брать с 1 января тоже! — нашелся министр.
Через несколько минут я разговаривал с начальником строительства Михаилом Фроловым.
— Сколько же лет простоит ваш мост?— Сто,— уверенно сказал он.
— А почему вы так думаете?
— Ну вот как вы думаете, сколько эта шуба носиться будет? — и он схватил проходившую мимо нормировщицу за полу мутоновой шубы.
Эта шуба и так уже пережила, похоже, не один мост, казавшийся современникам вечным.
— Все зависит от того, как ухаживать,— ласково пояснил Михаил Фролов.— Если все бросить и уехать...
Он задумался. Я вывел его из состояния оцепенения:— То что будет?
— Мост рухнет,— спокойно пояснил он.— Но ничего. Мы его не бросим. У нас есть инструкция по уходу. Когда лампочку включать, когда водосток почистить — все знаем.
— А вы этот мост на прочность проверяли? — на всякий случай поинтересовался я.— Конечно! 25 груженых "КамАЗов" поставили в разных местах. Выдержал! — он хихикнул.— Все мои мосты стоят.
— И сколько их у вас?Он задумался:
— Понимаете, мосты — как дети...
— В каком смысле?
— Ну, я не считал.
— А все-таки?
— После ста, честно говоря, со счета сбился,— виновато признался Михаил Фролов.
— Говорят, очень длинный у вас мост получился,— продолжил я.— Длинней, чем у французов.
— Да нет,— недоверчиво махнул он рукой,— не может быть. Если семь наших в ряд поставить, как раз один французский и получится. Хотя, с другой стороны, точной длины нашего моста ведь никто не знает.
— Все называют цифру в 2570 метров,— осторожно возразил я.— Да ну что вы! — рассмеялся он.— А съезды? Были одни, стали другие... Нет-нет, это мост-загадка...
Тут к мосту подъехал Владимир Путин. Он сделал все, что от него требовалось, максимально быстро. Осмотрел стенды, разрезал ленточку, произнес краткую пламенную речь, из которой при всем желании нечего процитировать, поздоровался с рабочими (за руку) и уехал.
— Ну как вам? — спросил я Михаила Фролова.— Здорово! — удовлетворенно сказал он.— Отлично просто.
— А что отлично-то? — удивился я.
— Ну мне все стало понятно,— добавил Михаил Фролов.
— И что?
— Что не здесь все решается.
— А где? — этот человек все больше интересовал меня.
— Как где? В бане,— пожал он плечами.
Культурная программа Владимира Путина была между тем не исчерпана. Он уже подъезжал к дому, в котором живет великая актриса Алиса Фрейндлих. В эти дни она отметила юбилей. Перед приездом президента России актриса очень волновалась. Она пила успокоительные капли. Дочь Варя, специально приехавшая к маме для встречи с президентом России, капель пить не стала и поэтому нервно спрашивала у фотокорреспондентов, все ли, по их мнению, так на столе. Фотокорреспонденты, вдруг почувствовавшие себя людьми, принимающими решения, распорядились убрать со стола чайник.
— Будет мешать,— твердо сказал один.Варя испуганно убрала чайник. Она даже не уточнила, чему мог помешать чайник. Мог ли он помешать, например, пить чай?
Наверное, с испугу она разлила чай в чашки минут за пятнадцать до появления президента России. Другие люди, и в самом деле принимающие решения, распорядились убрать и чашки. Но тогда на столе остались стоять только рюмки. Вот наконец не стало и их. Все, таким образом, было готово к приезду президента России.
В комнате было много икон. Висела стенгазета с шапкой на первой полосе "Открытое письмо бабушке". В этом при большом желании можно было усмотреть политику.
Войдя в комнату, президент подарил актрисе цветы и начал было сам разливать чай, когда Алиса Фрейндлих, справившись наконец с охватившим ее волнением, робко произнесла:
— А у нас еще шампанское есть.Президент внимательно и очень серьезно посмотрел на нее.
— Ну да, у вас протокольное движение,— пролепетала актриса.
Что-то она под "движением" имела в виду. Не очень понятно что. Но господин Путин то, что хотел, понял:
— Да, я понимаю, хороший повод, чтобы не налить. Я вообще-то не откажусь.Алиса Фрейндлих убежала искать шампанское. При виде актрисы с бутылкой в руке президент России встал как при первых звуках гимна.
— Кто откроет? — спросила она.— Я сам,— заявил президент.
— Я знала, что вы хороший мужик,— вздохнула актриса.— Но чтобы до такой степени!
Похоже, не очень везло ей в жизни с хорошими мужиками.Открывая бутылку, господин Путин страшно морщился на радость фотографам. Между тем пробка вышла легко, а от горлышка пошел только легкий дымок.
— Гениально,— прошептала актриса.— Это гораздо проще...
— Чем руководить страной? — уточнила актриса.
Она на глазах справлялась с волнением.
— Нет. Чем то, что делаете вы,— потупился господин Путин.
То есть он признает, что руководить страной все-таки труднее, чем открывать шампанское. Возможно, это кого-то заинтересует.
Когда шампанское было налито в бокалы, госпожа Фрейндлих попыталась сдуть возникшую пену.
— Требуйте долива после отстоя,— озабоченно сказал президент.— Я тоже хочу шампанского. Напишите мне разрешение, что мне можно выпить с вами 50 граммов, а то я за рулем,— сказала Варя.
— Разрешения я вам писать не буду, а шампанского налью,— сказал господин Путин, продемонстрировав Варе логический тупик.
Варя вышла из комнаты.— Что-то она нервничает,— пожал плечами президент.
— Не каждый день к нам президент приезжает,— ответила актриса.— У нас же все больше шпана какая-то бывает: интеллигенция заходит...
— Ну значит, теперь полный набор всего есть,— привлекательно улыбнулся президент.
Актриса использовала наконец домашнюю заготовку (в конце концов, она же была у себя дома): пригласила господина Путина на свой моноспектакль "Оскар и Розовая Дама", в котором она играет сиделку, в чьем воображении возникает больной десятилетний мальчик Оскар, и собственно Розовую Даму, которая время от времени навещает его. У президента в голове сразу возникла театральная реминисценция, которой он поспешил поделиться. Он рассказал, что в свое время ходил на спектакль Константина Райкина, где тот тоже играл две роли сразу.
— Я думал, это невозможно будет смотреть, а оказалось очень интересно,— с удивлением вспоминал президент.
Актриса предложила ему пирожных, и президент с сомнением посмотрел на фотокорреспондентов.
— Согласен, я с большой радостью, только вот коллеги уйдут,— он показал на журналистов.— А они же покажут, как я...
И президент показал, как он обычно надкусывает пирожное. Смотреть на это и правда не было никаких сил.
— Давайте выпьем за вас,— сказала на прощанье Алиса Фрейндлих,— чтобы у вас хватило сил разобраться с этим тяжелым спектаклем, который вы режиссируете. Но ничего, вы выдержите, вы же спортивный человек.
Господин Путин ничего не ответил. Видно, убежденности в этом у него нет.