премьера опера
Во Франкфуртской опере на премьере "Макбета" Эрнеста Блоха специально для Ъ побывал обозреватель "Домового" АЛЕКСЕЙ МОКРОУСОВ.
Эрнест Блох (1880-1959), швейцарец с американским паспортом, не принадлежит к числу любимцев оперного репертуара. Он написал лишь одну оперу, да и та после премьеры в 1910 году в Париже была поставлена всего 15 раз, включая концертные исполнения. Сочинять своего "Макбета" Блох начал в возрасте 24 лет, еще работая в часовом магазине своего отца. Получившаяся у него смесь из Дебюсси, Мусоргского и немного Малера не произвела должного впечатления на современников, хотя, казалось бы, композитор все сделал, чтобы понравиться зрителям "Опера комик". Даже либретто попросил написать по-французски, и лишь годы спустя, когда оперу исполняли в американских университетах и музыкальных колледжах, где Блох профессорствовал, он перевел либретто на английский.
Злые языки связывали неуспех с характером самого произведения, словно замершего на полпути между оперой и экспериментальной драмой. Как и недавно прокатившийся по европейским сценам "Мертвый город" Эрика Корнгольда, "Макбет" Блоха является (по крайней мере, пока) скорее фактом истории, чем живым и востребованным текстом. Кажется, будто композитор начитался критических отзывов XIX века о шекспировской драме, решил им ответить достойно, да так и не собрался с силами.
Ставить подобные почти экспериментальные вещи под силу лишь театру, который ничего не боится. Франкфуртская опера, расхваленная в последнее время критикой, может себе позволить подобное, особенно с тех пор как интендантом театра стал 52-летний Бернд Лебе. По образованию юрист, Лебе в конце 70-х начал писать об опере (в частности, для Frankfurter Algemeine Zeitung), а в 1990 году стал худруком брюссельского Театра де ла Моннэ (это был золотая пора театра).
Нынешняя постановка — совместная работа франкфуртцев с венским фестивалем "Клангбоген", показавшим в прошлом году блоховского "Макбета" как достойный меломанской столицы раритет. Для берегов Майна британский режиссер Кейс Уорнер отредактировал венскую версию — все же во Франкфурте вскоре премьера классического "Макбета" Джузеппе Верди, а не так давно здесь показали "Макбета" современного сицилийского композитора Сальваторе Скьярино. Промежуточный вариант и получился промежуточным. Властолюбивое хищничество Макбета (бас-баритон Даниэль Сумеги украсил спектакль) отдает страстями Достоевского. За мистические переживания отвечают декорации словно из фильма ужасов (немного статичная работа Эс Девлин) и три ведьмы, со всех точек зрения едва ли не самые сильные у Блоха образы (их поют финка Тайна Пиира, немка Михаэла Фридрих и венгерка Энике Борос). Но и ведьмам не под силу передать атмосферу шекспировской трагедии. Сколько бы ни старалась Сью Эдвардс за дирижерским пультом (она, кстати, училась в Ленинграде) обнаружить в партитуре какое-нибудь новое измерение, музыка не преступает границ лирической драмы. Она профессионально сделана, точна, как ход швейцарских часов, но лишена того обаяния потустороннего, чем и манят великие оперы.
Как результат публика проявляет сдержанный энтузиазм по поводу Блоха, не раскупая билетов на премьеру. Полупустой зал на премьерном представлении — это, безусловно, катастрофа для любого театра. Но Бернд Лебе относится к этому на удивление спокойно.