В марке Bvlgari Антуан Пан занимается разработкой и выпуском часовых моделей. Мы поспешили расспросить его о маленькой сенсации LVMH Watch Week — миниатюрном базовом механизме BVL100 Piccolissimo для ювелирных часов.
Глава часового подразделения Bvlgari Антуан Пан
Фото: Courtesy of Bvlgari
Глава часового подразделения Bvlgari Антуан Пан
Фото: Courtesy of Bvlgari
— Вы наконец-то выпустили механические часы Serpenti, мы давно этого ждали. Наши поздравления. Но это серьезный и явно очень дорогостоящий для марки шаг. Чем вас не устраивал кварц?
— Мы хотели получить новый очень маленький механизм. Мы мечтали его создать! Ни о чем другом мы просто не думали. Но есть еще одна причина, по которой мы предпочли его кварцу. Сейчас мы осознаем важность того, какое влияние окажет наше производство на окружающую среду. И мы задались вопросом: «А стоит ли делать кварцевыми такие часы, которые будут надеваться несколько раз в году, в основном по торжественным случаям?» Экологично ли ставить на электронику, для которой используются редкоземельные металлы? Делать ли часы с механизмом, который устареет через 20 лет, так как такой механизм перестанет выпускаться, его нельзя будет отремонтировать и нечем будет заменить? У механики есть свои преимущества, которых нет у кварца.
— Может, вы планируете добавить к этому механизму какие-то усложнения?
— Piccolissimo — это как первая модель Finissimo в 2015 году. Для нас это и достижение, и возможность. Количество вещей, которые можно создать на базе этого механизма, безгранично. И у нас множество идей, как можно его дополнить.
Bvlgari Serpenti Tubogas, браслет и корпус из желтого золота
Фото: BVLGARI
Bvlgari Serpenti Tubogas, браслет и корпус из желтого золота
Фото: BVLGARI
— Похоже, вы начали очередной крестовый поход против кварца? Разве часовщики его уже не победили?
— На самом деле мы должны думать о том, станут ли механические часы будущим часового искусства. Вообразите механические часы, которые могут иметь запас хода в семь месяцев и быть почти настолько же точными, как кварцевые. Я задумываюсь об этом не потому, что знаю, как этого достичь. Но разве не так рассуждал Илон Маск? Или Стив Джобс? Разве не так размышляют гении, которые меняют наш мир? Если мы не будем мыслить подобным образом, мы просто окажемся за бортом будущего. А если мы подойдем к механическим часам как к инструменту, который работает на мускульной энергии человека, это будет по-настоящему гениально. Тогда мы докажем, что механика, а не электроника, и есть будущее часового мира.
— Ваши «часы с секретом» тоже прекрасны. Но разве это не капитуляция часового искусства перед ювелирным делом, когда вы прячете часы под драгоценными камнями?
— Возможно, и так. В этом смысле мне очень нравится то, что мы сделали в прошлом году с Octo Naturalia. В Serpenti мы стремимся поместить часы в ювелирное украшение. С Naturalia ситуация прямо противоположная — мы внедряем ювелирное украшение в механизм часов. Мне очень нравится эта идея взаимодействия двух миров.
Bvlgari Octo Roma Grande Sonnerie, минутный репетир, мануфактурный механизм с автоматическим подзаводом, большой и малый бой, 4 молоточка. Корпус из белого золота с изумрудами и бриллиантами багетной огранки, прозрачная крышка корпуса, циферблат с бриллиантами багетной огранки, зеленый ремешок из кожи аллигатора
Фото: BVLGARI
Bvlgari Octo Roma Grande Sonnerie, минутный репетир, мануфактурный механизм с автоматическим подзаводом, большой и малый бой, 4 молоточка. Корпус из белого золота с изумрудами и бриллиантами багетной огранки, прозрачная крышка корпуса, циферблат с бриллиантами багетной огранки, зеленый ремешок из кожи аллигатора
Фото: BVLGARI
— Вы вернулись к браслетам Tubogas. Скажите, почему они в течение нескольких лет оставались в тени Serpenti Seduttori с плоским браслетом?
— Тут нет никаких тайных смыслов: для Tubogas просто не оставалось места. Дело только в том, как много предметов мы можем представить публике. Мы не хотим перегружать клиентов слишком большим количеством коллекций. Это контрпродуктивно. Именно поэтому у нас есть и модели, которые не меняются годами, и модели, которые выпускаются малыми партиями, что позволяет нам постоянно выступать с новинками. К сожалению, с крупными коллекциями это очень сложно с экономической точки зрения. К тому же, выпуская коллекцию, вы должны позаботиться о том, чтобы ее можно было производить в течение многих лет, не прибегая к кардинальным изменениям.
Но, знаете, мне всегда очень нравилось, как женщины обматывают украшения в виде змеи вокруг запястья. Это очень сильный жест, очень чувственный.
— Поговорим об Octo Roma и Octo Finissimo. Если мы правильно понимаем, благодаря более объемному корпусу в Octo Roma вы можете сделать все то, что просто не поместится в Finissimo?
— Так и есть.
— Получается, Octo Roma для вас — площадка для экспериментов?
— Octo Roma прекрасны сами по себе. Но если Finissimo — очень нишевые часы из-за своего сверхтонкого корпуса и минималистичного дизайна, то Roma — более классические. Их формат позволяет нам куда свободнее экспериментировать с теми технологиями, что у нас есть. Наши основные направления исследований — микромеханика, часы с боем и переплетение ювелирного и часового искусств. Octo Roma вполне естественно стали идеальным корпусом для репетира. Но они могут вместить и другие усложнения, что дает нам свободу. Так что не стоит их расценивать как противоположность Finissimo. У каждой линии своя история и свои поклонники. Мы намерены еще долго и плодотворно работать над Octo Roma.