Мурманский гарнизонный военный суд начал рассматривать уголовное дело о катастрофе сверхзвукового бомбардировщика Ту-22М3, произошедшей три года назад на авиабазе 40-го полка дальней авиации «Оленья» на Кольском полуострове. По версии следствия, виновниками катастрофы, в которой погибли трое летчиков, были их командиры, однако защитникам подсудимых удалось убедить суд в том, что на процессе необходимо рассмотреть и другие версии.
Сверхзвуковой бомбардировщик- ракетоносец Ту-22М3
Фото: Сергей Александров, Коммерсантъ
Сверхзвуковой бомбардировщик- ракетоносец Ту-22М3
Фото: Сергей Александров, Коммерсантъ
На первом же заседании гарнизонного суда адвокат одного из обвиняемых Юрий Касаткин заявил ходатайство о возврате материалов уголовного дела в военную прокуратуру Северного флота для устранения недостатков, препятствующих, по мнению защиты, всестороннему и объективному судебному разбирательству.
Главное военное следственное управление (ГВСУ) СКР, по версии защитника, с самого начала расследования сосредоточилось на должностном аспекте трагедии, упустив из вида очевидные технические причины катастрофы.
Такие, например, как качество ремонта Ту-22М3. По данным защитника Касаткина, 22 января 2019 года военные пилоты 40-го полка идеально посадили бомбардировщик на аэродроме базы. Его параметрический самописец зарегистрировал в момент касания земли перегрузку всего в 1,9G, в то время как машина рассчитана на втрое большие значения. Удар выдержали крылья, стойки и основная часть фюзеляжа самолета, а вот его кабина по неизвестной, как полагает адвокат Касаткин, причине отломилась по контуру 33-го шпангоута. Защитник полагает, что в этом месте могли быть усталостные разрушения металла или коррозия, не замеченные специалистами авиаремонтного завода во время техобслуживания Ту-22М3.
Как пояснил суду Юрий Касаткин, он неоднократно заявлял следствию о необходимости проведения экспертизы обломков. Однако в ГВСУ его обращения проигнорировали, удовлетворившись устными заявлениями ремонтников о том, что они визуально изучили несущие конструкции самолета и трещин не нашли.
Другим «белым пятном» в расследовании, по версии защиты, осталась конфигурация взлетно-посадочной полосы (ВПП) в «Оленьей». Согласно материалам уголовного дела, экипаж Ту-22М3 из-за метели и плохой видимости принял за начало ВПП расчищенный участок поля, на котором разворачивались снегоуборщики. Бомбардировщик, таким образом, не долетел 27 метров до торца ВПП и сел на ее так называемый концевой участок.
По мнению защиты, такая посадка была абсолютно допустима в сложных метеоусловиях на военных аэродромах, однако на «Оленьей» промахнувшиеся всего на несколько метров пилоты всякий раз подвергали себя серьезному риску.
Дело в том, что участок полосы, на который садился Ту-22М3, по мнению адвоката Касаткина, был построен со значительным встречным уклоном, и именно «посадка в гору» могла спровоцировать катастрофические разрушения бомбардировщика. Обследовать полосу на предмет соответствия ее профиля нормам и правилам военной авиации следствие, по данным защитника, опять же не стало.
Как пояснили “Ъ” участники процесса, ходатайство защиты стало неожиданным для его процессуальных оппонентов. Представитель прокуратуры флота на вопрос председательствующего военного судьи Алексея Лукина заявил, что не готов пока высказывать свое мнение о заявленном ходатайстве, и попросил дать ему дополнительное время, чтобы предметно изучить аргументы защиты. Ответить гособвинитель пообещал к концу недели, тогда и суд, очевидно, решит, будет ли процесс продолжен или ГВСУ придется дополнительно расследовать версии, выдвинутые защитой.
Напомним, 22 января 2019 года Ту-22М3 благополучно выполнил тренировочный полет по отработке «боевого применения на маршруте с переменным профилем». Однако посадка машины из-за сильного снегопада и плохой видимости получилась довольно грубой. Приземлившись самолет, как сказано в материалах дела, «повторно отделился от земли», при ударе у него оторвалась кабина и воспламенилось вылившееся наружу топливо. Командир бомбардировщика Алексей Гурьев, его помощник Константин Мазунин и штурман Виктор Грейф погибли. Четвертый участник полета, старший штурман авиаполка Максим Рылков, прикрепленный к экипажу в качестве проверяющего, получил тяжелейшие травмы и ожоги. Боевая машина стоимостью 97 млн руб. полностью сгорела.
Следователи сочли виновниками инцидента бывшего командира авиаполка полковника Владимира Алесенко и руководителя полетов части майора Владимира Степанова. Первый обвиняется в халатности, повлекшей по неосторожности гибель людей (ч. 3 ст. 293 УК РФ), а второй — в нарушении правил полетов и подготовки к ним (ст. 351 УК РФ). Как было установлено расследованием, в день аварии оба офицера находились на пункте управления полетами «Оленьей». По версии следствия, они знали об ухудшении погоды и том, что квалификация командира бомбардировщика не позволяет ему приземлиться в таких условиях. Однако комполка, как полагает следствие, не стал направлять самолет на запасной аэродром, а руководитель полетов «не сообщил экипажу по радиосвязи об изменении погоды».