Гальский загон

ФОТО: ВАЛЕРИЙ МЕЛЬНИКОВ
       Абхазские власти обвиняли Сергея Багапша в самых разнообразных нарушениях на выборах в Гальском районе. Вплоть до того, что сразу после окончания голосования бывший глава "Черноморэнерго" распорядился отключить в районе свет
       После выборов в Абхазии словосочетание "Гальский район" выучили все, кого хоть сколько-нибудь волнуют российско-грузинские отношения. Это тот самый район Абхазии, где больше всего людей проголосовало за Сергея Багапша. И единственный, где выборы признали несостоявшимися. Корреспондент "Власти" Ольга Алленова съездила в этот район и увидела самых несчастных жителей Абхазии: для грузин они предатели, а для абхазцев — грузины.

На прошлой неделе генпрокурор Рауф Коруа на общенациональном сходе абхазского народа в Сухуми признал, что президентские выборы в Абхазии выиграл кандидат от оппозиции Сергей Багапш. Генпрокурор сказал больше — он прямо обвинил противников Багапша в преступлении: "Чтобы не допустить победу Багапша, власти пошли на фальсификацию итогов выборов по Гальскому району".
       Фальсификация понадобилась, потому что живут в Гальском районе Абхазии грузины. Грузины-мегрелы. И почти все они на выборах проголосовали за Сергея Багапша. Не потому, что он симпатизирует Грузии. Просто в Гальском районе нет моря и мало мандариновых плантаций. Зато есть самая большая в Европе гидроэлектростанция — ИнгуриГЭС. Сама плотина, перекрывающая глубокое ущелье, стоит на грузинской стороне, на реке Ингури. Машинный зал — на абхазской стороне, в огромной пещере. А руководил гидроэлектростанцией глава "Черноморэнерго" Сергей Багапш.
       Те, кто работает на ГЭС, хорошо зарабатывают. И те, кто не работает на ГЭС и живет в нищете, об этом знают. Они уважают Багапша. А Ардзинбу и его соратников — нет, потому что те, кто на электростанции не работает, живут очень плохо. Гораздо хуже, чем абхазы в соседних районах. Впрочем, и Михаила Саакашвили здесь не очень любят. Потому что быть грузином и жить в Абхазии — вдвойне тяжело.
       
       Перед въездом в Гальский район — миротворческий пост. За ним табличка с надписью "Гал". За табличкой на обочине дороги — девочка лет двенадцати. Она смотрит на нашу машину и плюет ей вслед. Она что-то кричит, и лицо ее искажено от ненависти.
       Я спрашиваю у водителя, почему она так. Водитель — абхазец. Он везет меня в Гальский район по тройному тарифу — другие таксисты из Сухуми просто отказывались сюда ехать. Он пожимает плечами:
       — Она видит, что машина из Сухуми. Может, у нее погиб отец в войне. Да мало ли, почему они нас не любят.
       Все время, пока я общалась с людьми в Гале, водитель не выходил из машины.
       Я познакомилась с гальцем Яковом Асани. Он получает пенсию 60 рублей и живет за счет своего огорода.
       — У нас все тут выращивают кукурузу, кто-то — мандарины, но земли мало,— говорит старик.— Участки у нас примерно по 60 кв. метров, много там не посадишь.
       Когда началась война, Асани уехал в Грузию беженцем. Но скоро потянуло на родину, и через месяц он вернулся в Гал. В Гале войны практически не было, она затронула соседний Очамчирский район, а через Гал грузинские войска просто уходили домой. У Асани старый советский паспорт, в котором стоит грузинский штамп беженца. Этот штамп не позволяет ему поехать, например, в Россию, чтобы продать свои мандарины: на российской границе Асани посчитают грузинским гражданином, которому нужна виза. А вообще Асани — гражданин Абхазии, потому что он здесь прописан. И поэтому в Грузию его тоже не пустят.
       — Без паспорта трудно,— говорит Асани.— Вся надежда на женщин. На огороде работаем вместе, а они ездят потом в Зугдиди — что-то продают, что-то покупают. Им ничего не говорят.
       Российские паспорта до Гала еще не дошли. Почти вся Абхазия получила этот заветный документ, открывающий дорогу в Россию, а гальцы не получили. То ли потому, что грузины, то ли потому, что далеко живут от российской границы. Перед выборами на район выделили немного российских паспортов, десятка три-четыре. Все поняли зачем. Чтобы голосовали как надо. Но, наверное, слишком мало выдали паспортов.
       Гальцы на это обижаются. Хотя некоторые и говорят, что им и не нужны вовсе эти паспорта.
       — В России не живу, зачем мне этот паспорт? — говорит Асани.
       Его сосед Арчил, которому уже перевалило за 70, настроен так же. У него тоже пенсия 60 рублей. Такая типичная грузинская пенсия. А был бы российский паспорт — получал бы раз в десять больше. Но Арчил не хочет российский паспорт.
       — Я грузин, я живу здесь,— говорит он.
       Но главная причина не в этом. За российский паспорт, говорит Арчил, надо отдать тысячу рублей. А таких денег у него нет. Ему и так не на что жить. Что растет в огороде, то и подается на стол. Торговать нечем и некому.
       
       Паата Абашия еще молод, но у него тоже нет работы. Он занимался бизнесом в России, но, когда отношения между Россией и Грузией обострились, Паату перестали пускать через российско-абхазскую границу. Он тоже гражданин Абхазии, но он грузин. Паата хочет получить российский паспорт и иметь двойное гражданство — российское и абхазское. Тогда он сможет вернуться в свой бизнес и кормить семью.
       Паата не против, чтобы Абхазия и Грузия объединились. Он точно так же не против, чтобы Абхазия вошла в состав России. Главное — чтобы не было войны и чтобы люди перестали быть нищими.
       — Должен к власти прийти человек, опытный человек, который много в жизни повидал,— считает Паата.— Чтобы экономика при нем развивалась. И он должен делать шаги навстречу Грузии: нельзя жить во вражде. Больно видеть, как тебя ненавидит твой народ, там, за мостом, XXI век, а мы не можем понять друг друга, хотя на одном языке говорим. Да, я грузин и живу в Абхазии. Я здесь родился, я люблю эти места. Почему я должен скитаться беженцем, если меня принимает моя родина? Почему я должен из-за политиков оставаться без работы? Они там все никак не поделят сферы влияния — кто за Америку, а кто за Россию. А мне детей надо кормить, мне плевать на них, особенно на Америку.
       У Бесика Бипии в России тоже был бизнес. Теперь он тоже остался без работы. И хотя он грузин, он не любит президента Грузии Михаила Саакашвили.
       — Россия обозлилась на всех грузин из-за одного Саакашвили,— говорит Бесик.— На границе с Россией говорили: ты грузин, где твой грузинский паспорт? А у меня всю жизнь один паспорт — советский, старый. Я говорю им: ну проверьте по базе данных. А они мне: ты хочешь незаконно пройти границу. Ты воевал? Ты за Саакашвили? И сказали, что могут порвать мой паспорт. Потом меня раздевали полностью, это было стыдно, и при этом говорили: вы все лезете в Россию, а у нас теракты потом происходят. И я перестал ездить в Россию.
       Но к русским в Гале все равно относятся хорошо. Мне наливают здесь ароматный чай из чабреца и мяты, угощают свежеиспеченными лепешками и расспрашивают о том, как сейчас живет Россия, когда Путин и Саакашвили договорятся.
       — Я остался жить в Абхазии,— говорит Бесик.— Против народа своего я ничего не имею. А что новая власть Грузии мне не нравится — это мое право. Для Грузии будет плохо, если она станет отдаляться от России. Я знаю, что грузины хотят жить вместе с Россией. Но Россия может потерять это доброе отношение к себе, если так с нами будет обращаться. У каждого человека есть гордость. У каждого народа есть гордость. Не надо из нас делать врагов и террористов, потому что им не нравится президент Грузии. Потому что, если так будет продолжаться, русских тоже будут воспринимать плохо.
       Бесик хочет получить российское гражданство и российский паспорт. Он устал жить и надеяться на свою жену, которая ходит на грузинскую сторону в Зугдиди продавать мандарины. Однажды жена вернулась плача. Ее задержали в Зугдиди и отвели в местную полицию. "Когда сюда придет твой муж-предатель? — спросили женщину.— Долго он будет тобой прикрываться?" Тогда Бесик вышел на ингурский мост. Дошел до середины. И крикнул парню, который стоял на той стороне моста: "Это меня вы называете предателем?" "Конечно, тебя,— ответил парень.— А кто ты еще? Ты грузин, сбежал к абхазам". "А ты сам откуда?" — спросил Бесик. "Из Сухуми",— ответил парень. "Ты стоишь и стреляешь в сторону Сухуми, и ты после этого говоришь, что я предатель? — ответил Бесик.— Ты стреляешь в ту сторону, где ты родился, где умерли твои старики. Так кто из нас предатель?" "Уходи,— сказал тогда пограничник Бесику.— Нам друг друга не понять".
И они разошлись. Один — в Грузию. Другой — в Абхазию. В Гальский район.
       
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...
Загрузка новости...