«Любовные письма» — это аудиоспектакль и приложение в смартфоне, куда сейчас закачаны карты двух городов: Петербурга (146 писем) и Красноярска (24). Но ситуация быстро меняется: писем могло стать больше, а в приложении мог появиться и новый город. Как это устроено, рассказывает Алла Шендерова.
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ
Фото: Александр Казаков, Коммерсантъ
«Любовные письма» продолжают линию аудиопроменадов по Петербургу — неродному для режиссера Александровского городу, который он, миксуя поэтичность с научной въедливостью, осваивает с момента поступления на курс Льва Додина в РГИСИ. Шатание по питерским барам с размышлениями о сути пития, непременной дегустацией и вступлением в «Профсоюз работников ада» (так называется спектакль), монологи Буковски под хороший виски («С Чарльзом Буковски за барной стойкой»), воспоминания о жизни Довлатова («Задержанный») под водку, где вместо гида — человек в форме подполковника милиции — от этих спектаклей Александровского «Любовные письма» отличаются тем, что во время их прослушивания вам, во-первых, никто ничего не нальет. А во-вторых, тем, что их можно слушать дома, просто скачав приложение.
Открыть, скажем, карту Петербурга и удивиться, как хитро Матильда Кшесинская заманивает своего Ники (письма озвучила актриса Уршула Малка, польский акцент пришелся очень кстати), ей вторит прожорливая Екатерина Долгорукова, для которой Александр II собственноручно подстрелил утку (письмо читает Елизавета Боярская — тоже контральто, но без акцента); сволочной Брюсов бросает очередную жертву, педантичный Блок отчитывает Любовь Дмитриевну и тут же строчит пламенное послание Дельмас. Нет, конечно, не «тут же» — между письмами несколько лет, но на телефоне расстояние и время преодолеваются мгновенно — надо просто нажать на нужную точку. А когда идешь по Питеру, письма в приложении включаются автоматически — как только достигнешь нужного адреса.
На Казанской зануда Лев Толстой голосом режиссера Дмитрия Волкострелова целых четыре минуты изливает свою ревность Валерии Арсеньевой. Неподалеку Достоевский пишет торопливую записку Анне Сниткиной голосом артиста Ильи Деля. Женщины кокетничают и заманивают, мужчины — дают наставления. А модерн и Серебряный век с их неустанными хлопотами о форме неожиданно нравятся меньше, чем простой слог Пушкина в письме к жене или пламенная записка Анны Вульф, переданная ему через Вяземского.
Впрочем, все зависит от погоды, выбранного маршрута и того, чьим голосом заговорит письмо,— к озвучиванию режиссер привлек людей разных профессий. В итоге «Любовные письма» пропагандиста новых форм Александровского неожиданно напоминают, зачем нужна сценическая речь, давно прослывшая архаикой. Дело не в дикции, а в умении не ломать ритм, воссоздавая не интонации, а дыхание автора. Как говаривал Осип Мандельштам, чье письмо тут тоже есть, «голосом работает актер, голосом».
Переписка Зиновьевой-Аннибал и Вячеслава Иванова, озвученная Аленой Старостиной и Иваном Николаевым, вышла едва ли не вершиной эпистолярного жанра. Письмо 23-летнего Корнея Чуковского к жене чуть ли не звенит от любопытства к миру — но ведь это Чуковский плюс голос режиссера Александровского. Есть еще поразительное письмо Гумилева к Ахматовой, признающего ее и Нарбута лучшими поэтами своего времени: голос Дмитрия Лысенкова почти дрожит от чувства вины (это 1915-й, Ахматова брошена в Царском с маленьким Лёвой) и обузданной творческой ревности.
Письма Чехова, Хармса и Довлатова прочитаны самыми разными исполнителями с отличным юмором. Мой маршрут окончился как раз у памятника Довлатову работы скульптора Бухаева — было холодно, а на улице Рубинштейна слишком много баров. Но история с письмами продолжилась: пребывание в апарт-отеле «Артстудио» на Московском проспекте «Pop-up театр» тоже превратил в спектакль. Он называется «Письмо из Петербурга», каждый номер обклеен QR-кодами, и стоит только навести на них экран, как зазвучат письма из Серебряного века.
Мне достался номер с громокипящим Дягилевым: голосом Артура Козина (он же озвучил письмо Довлатова) он писал Теляковскому, Коровину, Розанову, Бенуа — это были, конечно, не любовные, а творческие разборки, но страсти великого импресарио не давали уснуть. На столе лежал разлинованный листок, конверт и инструкция от «Pop-up театра» — постояльцу предлагалось написать кому-нибудь письмо и бросить в почтовый ящик. К утру мне хотелось уместить на этом листке чуть ли не всю свою жизнь — я писала другу, но, конечно, в надежде, что Александровский добавит и мое письмо в свой спектакль. Такая опция есть в приложении «Любовные письма», условие — письмо должно быть написано в Петербурге.