Событие недели — "Большие маневры" (Les Grandes Manoeuvres, 1955) Рене Клера, фильм, подернутый для зрителей старшего поколения ностальгической дымкой (9 октября, ТВЦ, 15.15, ****). Именно на его премьеру на первой, "оттепельной", Неделе французского кино в Москву прилетел исполнитель главной роли Жерар Филипп, в которого советский народ влюбился так же мгновенно и бесповоротно, как, скажем, в Ван Клиберна. На родине же фильм вызывал у прогрессивной общественности вялое безразличие. Дело в том, что Рене Клера постигла судьба многих художников, авангардных в молодости, а потом безжалостно списанных в архив, несмотря на то, что их карьера продолжалась долго и успешно; этакие мертвецы при жизни. В 1920-х годах Клер был близок к самым радикальным художникам-дадаистам и сюрреалистам, в 1930 году поставил первый французский звуковой фильм "Под крышами Парижа" (Sous les toits de Paris), его имя было синонимом легкости, воздушности, не чуждой притом антибуржуазному пафосу эпохи Народного фронта. Но, вернувшись во Францию из военной эмиграции в США, он оказался неинтересен молодым, режиссером-"папиком", картонным и буржуазным. Сейчас прелесть "папиного кино" вновь не вызывает сомнений. Сам изобразительный ряд "Больших маневров" можно считать синонимом такого двойственного статуса Клера во французском кино. Действие разворачивается в провинции "прекрасной эпохи", конца XIX века, не отдающего себе отчета в приближении мировых катастроф. Экран окрашен в нежные, пастельные, бело-розово-бежевые тона, которые разбивают вторгающиеся туда черные и красные кавалерийские мундиры. Этакий полуимпрессионизм, полусалон. Сюжет "Больших маневров" можно пересказать одной фразой: "Раздаются тары-бары, к нам приехали гусары". Или знаменитой фразой Альфреда Де Мюссе: "С любовью не шутят". Сюжет трогательно банален. Драгун-ловелас бьется об заклад с гуляками из "золотой молодежи", что за месяц соблазнит неприступную даму, парижанку, вернувшуюся на малую родину после развода с мужем и сыгранную Мишель Морган, некогда романтической звездой "Набережной туманов" (Quai des brumes, 1938) Марселя Карне. Естественно, игра перерастает во взаимное чувство. Естественно, отдавшись офицеру, дама узнает о пари. Естественно, он не сможет убедить ее в своей искренности. Французское кино представлено на неделе еще несколькими интересными образцами. "Дантона" (Danton, 1982) поставил во Франции Анджей Вайда, нашедший там убежище после военного переворота генерала Ярузельского в декабре 1981 года и запрета профсоюза "Солидарность", в котором режиссер играл одну из первых ролей (9 октября, "Культура", 22.20, ***). Как часто бывает, политическая конъюнктура лишила художника его обычной тонкости. Историю одного из вождей Великой Французской революции, отправленного на эшафот своим другом и соратником Робеспьером в истерике "красного террора", Вайда откровенно интерпретировал в злободневном духе. Его Робеспьер даже внешне напоминает сухого и подтянутого Ярузельского, Дантон, призывающий отказаться от смертельной борьбы с внутренними и внешними врагами, воплощение природной силы, — на Леха Валенсу. В интервью Вайда наговорил много чего. Робеспьер для него воплощал Восток, Дантон — Запад, речь шла о выборе между тоталитаризмом и демократией, хотя по отношению к концу XYIII века все это — явный анахронизм. Но надуманность фильма сполна искупает мощная игра Жерара Депардье, сыгравшего жутковатое и трогательное чудовище от политики. "Удар головой" (Coup de tete, 1978) — второй фильм Жан-Жака Анно, еще не помышлявшего о славе мастера таких блокбастеров, как "Имя розы" (Le nom de la rose, 1986) (8 октября, "Культура", 22.30, ***). Сценарий этой сатирической комедии написал, как ни странно, беззаботный Жан Вебер, автор "Невезучих" и прочих "Папаш". А главную роль сыграл молнией промчавшийся по французскому кино, нервный, издерганный 32-летний Патрик Деваэр, символ поколения, который всего через три года покончит с собой. В конце 1970-х годов, на руинах революции 1968 года, французское кино активно занималось "разгребанием грязи", обличением косной буржуазии. В городке, где происходит действие фильма, все подчинено футболу, вернее, местной команде. Выпивают здесь в баре "Пенальти", а градообразующая фабрика принадлежит президенту футбольного клуба. Он — царь и бог, который изгоняет из команды, увольняет с работы и бросает в тюрьму по ложному обвинению в изнасиловании героя Деваэра за то, что тот на тренировке врезал звезде, как выясняется, как раз изнасилование и совершившему. Но из изгоя он в одночасье становится фаворитом, когда звезда ранен в аварии и надо спасать честь города. Честь-то он спасет, забив два победных гола, но использует свой новый статус для того, чтобы беспощадно отомстить всем окружающим его лицемерам и махинаторам. Неплохой нуар Робена Дави "Война полиций" (La Guerre des polices, 1979) относится к той же критической линии во французском кино (9 октября, Первый канал, 4.10, **). Охота на "врага общества номер один", в котором узнается легендарный гангстер Месрин, лишь повод для того, чтобы разоблачить преступную несогласованность действий различных подразделений полиции, которые ради собственных амбиций с легкостью подставляют коллег под пули: сюжет, актуальный для современной России. А тем, кому хочется добротного и беззаботного зрелища, можно порекомендовать музыкальный фильм голливудского классика Майкла Кертица "Я увижу тебя в своих снах" (I'll See You in My Dreams, 1951), предсказуемую, но симпатичную биографию песенника Гаса Кана и его верной жены, сыгранной ныне забытой обаятельной звездой Дорис Дей (8 октября, "Культура", 11.00, **).
