В понедельник в Верховном суде Башкирии начался процесс по делу об убийстве прокурора города Сибая Ханифа Карачурина. Обвинение в организации этого преступления с привлечением лиц по найму (ст. 33 ч.5 и 105 ч.2 УК РФ) предъявлено начальнику Сибайского ГИБДД Нурыахмету Шагиеву, к моменту своего ареста уволившемуся из правоохранительных органов. Вместе с ним на скамье подсудимых оказались трое жителей Башкирии, двое из которых обвиняются в исполнении заказа, а еще один — в незаконном сбыте использованного для убийства оружия — пистолета ИЖ-79, переделанного под стрельбу боевыми патронами. Если вина обвиняемых будет доказана, им грозит лишение свободы от 8 лет вплоть до пожизненного.
Это дело стало самым громким в обойме так называемых «милицейских» дел, расследованием которых в этом году пришлось заниматься прокуратуре республики — после того, как и.о. прокурора РБ Михаил Зелепукин направил в марте нашумевшее представление о злоупотреблениях в рядах руководителей башкирской милиции на имя главы МВД РФ („Ъ“ писал о нем). Господин Зелепукин тогда открыто заявил о том, что в республике выявлено вопиюще много дел, в которых оказались замешаны милиционеры, а расследование их органами милиции намерено «гасится». Расследование убийства сибайского прокурора, в частности, сдвинулось с мертвой точки только после того, как и.о. прокурора в своем обращении к главе МВД РФ Рашиту Нургалиеву подчеркнул, что МВД Башкирии заняло в организации следствия «крайне пассивную позицию, граничащую с полным бездействием», и «самоустранилось» от него.
Теперь наконец дело дошло до суда, перед которым предстало четверо обвиняемых — двое предполагаемых исполнителей, один сбывший им пистолет и, по версии следствия, «заказавший» прокурора за $10 тысяч Нурыахмет Шагиев. По одной из версий, мотивом его действий могла быть месть — в 2000 году прокурором Карачуриным в отношении господина Шагиева было возбуждено дело по подозрению во взяточничестве и превышении служебных полномочий, так что Нурыахмету Шагиеву пришлось достаточно долгое время провести в СИЗО. Позже в суде ему удалось оправдаться. После этого инцидента неизвестные сожгли дом прокурора и несколько раз пытались поджечь новый строящийся дом и другое имущество. Ханиф Карачурин лично вел расследование фактов поджога и даже, по данным „Ъ“, заявил доверенном лицу за несколько недель до гибели о том, что следствие по ним близится к концу. Свою вину в суде господин Шагиев, как и остальные обвиняемые, не признал, заявив суду, что дело сфабриковано, а доказательства были получены под психологическим и физическим воздействием.
Как сообщил „Ъ“ начальник отдела прокуратуры РБ по расследованию особо важных дел Алексей Касьянов, «сибайское» дело стало далеко не единственным делом в отношении офицеров МВД РБ, которые были упомянуты в представлении г-на Зелепукина, а к сегодняшнему дню расследованы и переданы прокуратурой РБ в суд — прокуратура РБ, по его словам, целенаправленно постаралась расследование всех фактов, порочащих милицейские мундиры, довести до расследования и суда.
ИЛЬШАТ ГАЙНУЛЛИН, ГУЛЬЧАЧАК ХАННАНОВА