Совет по правам иноагентов

3 декабря президент России Владимир Путин в Кремле встретился с главой Центризбиркома Эллой Памфиловой и анонсировал изменения в законе об иностранных агентах. Кроме того, специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает неожиданностью, что Элла Памфилова заявила о том, что пока преждевременно развивать дистанционное электронное голосование (ДЭГ).

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

В начале встречи глава Центризбиркома восторженно отозвалась о цифровых сервисах, которые использовал в своей работе на выборах Центризбирком.

— На этих выборах,— заявила она,— была очень высокая... не просто высокая... а реальная конкуренция!

Это логично: конкуренция может быть высокой, а может быть реальной. Принципиально разные вещи.

— Партий,— продолжила она,— было не менее, чем в 2016 году, 14, а на региональных выборах вообще 16 партий получили мандаты! И вы знаете, отказов (со стороны Центризбиркома.— А. К.) было в три раза меньше! Если в 2016 году было 1189 отказов, то в этом году — всего 372. В три раза меньше! Это в пух и прах разбивает все спекуляции, которые были по поводу того, что вроде бы там (в Центризбиркоме.— А. К.) отказывали! Минимальный уровень отказов!

Элла Памфилова старалась, похоже, приглушить свою эмоциональность, без которой ее невозможно и представить, и слава богу, что у нее это сразу же перестало получаться. Она дорога нам такая, какая есть.

— И поскольку сейчас на слуху тема иностранных агентов,— перешла Элла Памфилова к одной из самых резонансных тем,— я хотела бы сказать, что на этих выборах вообще никто из них не был поражен в правах! В том числе у нас был кандидат один на федеральном уровне, который выполняет функции иностранного агента или аффилирован с организацией, в регионах шесть человек участвовали наряду со всеми остальными.

Да, федеральный агент был один. Но ведь был же! Никто не скажет, что его не было. Хотя и есть уверенность, что в глаза он по понятным причинам не бросался.

— Точно так же наблюдатели и СМИ, которые тоже выполняют функции иностранных агентов, на равных условиях со всеми остальными принимали участие... и наблюдали, и освещали... в соответствии со всеми законами, которые действуют,— так же, как и все остальные! — пояснила она.

Тут наконец решил высказаться Владимир Путин. Он, надо сказать, поправил Эллу Памфилову, напомнил ей о самой себе, вернул ее к себе, а то она, видимо, забежала куда-то не вперед даже, а в сторону:

— Я знаю вашу позицию, которая заключается в том, чтобы внимательно посмотреть, проанализировать практику применения этого закона, внести там определенные коррективы. Я знаю об этом.

Важно было, видимо, чтобы она сказала об этом, именно она, а не те, кто может пытаться давить на президента. Об этом должен был сказать человек, которого есть смысл послушать. Это должен был произнести, так сказать, четвертый человек в государстве.

— Да, вы правы,— произнесла Элла Памфилова.— Там надо его упорядочить, чтобы он был более эффективный и точечный, целенаправленный, адресный.

— Чтобы отвечал тем целям, ради которых он принят,— словно подначивал ее президент.

— Да, и не ударял незаслуженно по тем, кто не заслуживает,— не отставала от него Элла Памфилова.

— Не нарушал права граждан,— констатировал Владимир Путин.

— Да! — воскликнула Элла Памфилова.

Это был многозначительный диалог. Он должен теперь для всех означать, что решение об изменении закона об иноагентах уже принято, и задолго, например, до встречи с членами Совета по правам человека.

И принято в рамках свободной дискуссии двух знающих людей. Знающих не что-нибудь (и как-нибудь), а как раз закон.

Ведь два законника сейчас и разговаривали между собой.

— Также хотела бы обратить внимание, что еще одна спекуляция широко распространялась о том, что... и даже заранее доклад выпускали... у нас какое-то немереное количество «лишенцев», то есть тех, кто лишен пассивного избирательного права. Это тоже неправда! — воскликнула Элла Памфилова.— У нас, наоборот, гораздо ниже, чем во многих других странах, даже очень развитых, которые гордятся своей демократичностью! У нас менее 1,5% тех, кто не обладает пассивным избирательным правом. Например, в Штатах (США.— “Ъ”) — более 6%. Это так, для сравнения...

Так себе во всех отношениях пример, конечно, ну да уж ладно, имелось в виду.

Между тем Элла Памфилова перешла еще к одной новой, в том числе и для себя, теме:

— Электронный сбор подписей... Мы теперь с помощью искусственного интеллекта (И что на это возразить? Хотя это вообще удар ниже пояса.— А. К.) проверяем и традиционно собранные подписи...— сообщила она.— Качество обучения в этом году было очень хорошим, хочу сказать, что практически все партии сдали очень качественные документы, то есть мы с ними хорошо поработали. Это тоже сказалось на том, что уменьшилось количество отказов. Работают все цифровые сервисы!

Так и хочется добавить: Российской Федерации. Как когда-то работали все радиостанции Советского Союза.

— Еще один важный аспект этой кампании,— отметила Элла Памфилова,— на который я бы обратила внимание,— это то, что на всех уровнях выборов пришло около половины новых кандидатов. Это дорогого стоит, все-таки свежий взгляд. То есть соотношение опыта сбалансированное и людей новых, которые какую-то новую струю могут принести.

Более того, половину всех струй.

Конечно, она одобрила трехдневное голосование. Как же его не одобрить? Это важнейшая составляющая общего успеха.

Без него теперь никак:

— Трехдневное голосование в нынешних условиях пандемии себя не только полностью оправдало, но и еще более укрепило себя во мнении избирателей! По всем соцопросам, люди, которые пришли, проголосовали, оценили безопасность и удобство, поддерживают эту форму голосования.

— Но возросла нагрузка все-таки на избирательные комиссии,— сочувственно произнес Владимир Путин.

— Это есть, это отдельная тема...— немного погоревала и Элла Памфилова.— Я подготовлю отдельно наши предложения, что с этим делать. Но мы себе усложнили работу, а избиратели от этого выиграли, им стало проще!

Да им вообще, можно сказать, теперь почти ничего не надо делать.

Она похвалила и голосование на дому, и количество наблюдателей.

Все растет. Растет все.

— Было довольно большое число международных наблюдателей — из 50 стран мира,— добавила Элла Памфилова.— Из десяти международных организаций, включая ПАСЕ (Парламентскую ассамблею Совета Европы.— А. К.), которая сейчас готовит свою позицию. Это тоже важно. Надеюсь, что она будет взвешенной, потому что мы ничего от них не скрывали!

Если не скрывали, то вряд ли будет.

— Что бы еще хотела отметить,— сказала Элла Памфилова.— Видеонаблюдение. Это была ваша идея в свое время…

— В 2012 году еще,— припомнил Владимир Путин.

— Да! Но внешняя ситуация резко изменилась (слава богу, внутренняя застыла.— А. К.), и мы сейчас живем в эпоху кибервойн, кибератак...

Нам надо было подумать о безопасности, а с другой стороны — подумать и о защите. Люди более трепетно стали относиться к защите своих данных, личной жизни и так далее.

Так она обосновала спорное для некоторых наблюдателей, в том числе, может, и из ПАСЕ, решение:

— Поэтому... мы не выкладывали трансляцию в глобальную сеть,— пояснила Элла Памфилова.— Представьте себе: вся страна, более половины, идет голосовать, все это можно скачивать... Не всем это понравится (Не каждый в самом деле будет удовлетворен собой в кадре, любой телевизионщик скажет об этой проблеме.— А. К.)! Тем более ни в одной западной стране видеонаблюдения нет, потому что общество против — считает, что это вмешательство в их частную жизнь. Мы нашли оптимальный вариант: транслируется это все на специальный портал, к которому был допуск у всех участников избирательного процесса — и у партий, и у одномандатников, еще в каждом регионе были специальные центры общественного наблюдения, включающие любого заинтересованного избирателя!

Элла Памфилова, надо сказать, просто сражалась за свою правду. Не с президентом, нет. Было с кем.

— У нас,— рассказывала она,— было выдано свыше 120 тыс. аккаунтов! По итогам мы проанализировали... Некоторые критиковали и говорили, что, вот, недоступно, закрыто... Это неправда: аккаунтов было выдано гораздо больше, чем было востребовано! То есть все, кто хотел, имели такую возможность!

Тут она сказала про существенную вещь:

— Что дает эта система, которую мы предложили? Во-первых, там есть перемотка (и правда важно.— А. К.), можно тут же отследить... Фиксированная оценка, профессиональное наблюдение. Второе, очень важное: система защищает от одномоментного неправомерного массового скачивания, что может «выбить» систему!

Она пояснила и более драматичное:

— Была опасность подмены картинок... Это новый способ изготовления фейков! Мы сняли эти опасности и вообще ударили... почему была такая истерика!.. по всем любителям изготавливать фейки и подменять реальность! Мы считаем, что она отработала очень эффективно, и намерены дальше ее применять!

У любителей подменять реальность больше нет шансов. Но как же теперь станет работать сам Центризбирком?!

— Хотела по ДЭГ (дистанционному электронному голосованию.— А. К.) сказать несколько слов,— перешла еще к одному резонансному моменту выборов Элла Памфилова.— Проанализировали... Конечно, в этом году мы больше, чем в прошлых годах, применяли его. Проанализировали все плюсы и минусы.

Элла Памфилова готовилась сказать что-то важное.

— Конечно,— продолжила она,— Владимир Владимирович, форма очень перспективная. Она не замещает и не подменяет, она наряду с традиционным голосованием... Но тем не менее, изучив все плюсы и минусы, считаю, что, работая интенсивно, мы все-таки не собираемся торопиться, пока возникают хоть какие-то вопросы.

Это было более или менее витиевато, но смысл читался легко: пока ДЭГ, которое вызвало столько эмоций, не будет.

— Основной вопрос, основная проблема, которую надо решить,— это чтобы был высокий уровень доверия, чтобы тот механизм гражданского контроля, который применяется... должен применяться (то есть пока не применяется.— А. К.)... был понятен каждому избирателю, чтобы ни у кого не было сомнений в том, что система находится под гражданским контролем! — произнесла Элла Памфилова.— Мы движемся в соответствии с нашей способностью, готовностью технической, собственно говоря, тем, что касается контроля и безопасности...

Нет, не будет всеобщего электронного голосования.

И за это следует поблагодарить Эллу Памфилову.

А то не верилось.

Ни ей.

Ни в то, что отменят.

Андрей Колесников