Как повышение ключевой ставки отразится на рынке кредитования? Каким образом меняется экосистема банков? И насколько для них важны принципы ESG? Об этом экономический обозреватель “Ъ FM” Олег Богданов побеседовал с заместителем председателя правления ВТБ Анатолием Печатниковым в рамках форума «Россия зовет».
Фото: Пресс-служба ВТБ
Фото: Пресс-служба ВТБ
— В декабре пройдет заседание Центробанка по повышению ключевой ставки. Эльвира Набиуллина на форуме сказала, что этот вопрос решен, вариант с 0 базисных пунктов она исключила сразу же. Значит, ставка наверняка вырастет на 75 или 100 базисных пунктов. Как будет развиваться кредитование в контексте резкого повышения ставки и как будут себя чувствовать ваши клиенты в связи с этим?
— Я бы не только нулевой вариант исключил, но и все промежуточные до 100 базисных пунктов. В контексте влияния этого решения на банковскую систему, я ограничусь розницей и розничным кредитованием прежде всего и рынком сбережений. Очевидно, что это решение тут же будет транслировано в кредитные депозитные ставки, и мы, к сожалению, в следующем году увидим двузначную ипотеку.
В следующем году несколько факторов будут влиять на охлаждение ипотечного рынка — это и высокие рыночные ставки, больше 10% годовых, и сокращение государственных программ субсидирования. 1 июля 2022 года заканчивается программа льготной ипотеки, которая была модернизирована, трансформирована. Поэтому мы не увидим тех темпов роста ипотечного бизнеса, которые видим сегодня. Сегодня прирост задолженности граждан перед банковскими институтами по ипотеке составит 23-24%, выдано будет, наверное, 5,5 трлн кредитов, и 1,8 млн домохозяйств улучшат свои жилищные условия. Таких цифр в следующем году, конечно, мы не увидим.
— Это ударит и по рефинансированию, я так понимаю.
— Его уже нет. Тут важно еще поговорить про рынок необеспеченного кредитования. ЦБ управляет им не столько ключевой ставкой и увеличением цены заимствований для населения, они очень жесткие регуляторные ограничения вводят. Два раза в этом году у нас повышался коэффициент риска, последнее изменение было 1 октября. И еще есть такой ограничительный инструмент, как предельная ставка кредитования. Это такая метрика, которая с запаздыванием работает. То есть мы ориентируемся на ставки, которые были в первом квартале текущего года. Поэтому когда происходит резкий подъем, вы еще зажаты ставкой. Поэтому я думаю, что на рынке необеспеченного кредитования в этом году мы увидим прирост задолженности населения в размере 22-23%, в следующем году — меньше 10% будет. То есть рынок сократится больше чем в два раза.
— Банковское развитие происходит в контексте экосистемы, сейчас это модная, популярная, необходимая тема. Как ВТБ себя позиционирует в рамках этого тренда?
— Еще в 2019 году мы провозгласили нашу позицию о том, что мы в контексте экосистемы хотим развиваться в формате партнерств. Мы не идем по пути приобретений, поглощений, мы стараемся выстроить взаимовыгодное сотрудничество со всеми цифровыми площадками, которые сегодня в стране развиваются. И мы в этом видим залог успеха. Мы не хотим ограничивать нашего потребителя в выборе сервисов и услуг, а хотим, чтобы лучшие сервисы и услуги были доступны нашим клиентам.
— Соответственно, исходя из этого происходит трансформация офисов.
— Отделения по-прежнему остаются востребованными. Наш поток клиентов в офисы сохраняется на уровне 2,5 млн визитов в месяц. Другое дело, что их роль меняется, они тоже цифровизуются, появляются новые технологии, которые сокращают время на получение банковских услуг и дают возможность получать их дистанционно. Тем не менее, личное общение с сотрудниками, визит в офис все еще востребованы сегодня. Это большой вызов для всех кредитных организаций с точки зрения стратегического планирования, все осмысливают эту необходимость физического контакта. Нужно этим управлять, сокращать клиентопоток либо, наоборот, довериться предпочтениям наших клиентов.
— Насколько я понимаю, ваша стратегия до 2025 года как раз клиентоориентированная.
— Да, нам ни в коем случае не хочется лишать наших потребителей того, что им необходимо. Если им нужна возможность получить консультацию по сложным продуктам лично, мы хотим эту возможность дать, несмотря на развитие всех цифровых технологий. У нас сегодня работает круглосуточный видеобанкинг. И, вообще, мы идем по пути создания зон без людей, где можно и из дома, и из офиса получить консультацию без физического контакта. Но я не скажу, что сейчас эта технологии прям супервостребована, люди все равно предпочитают личное общение.
— Что для вашего банка означает платформа ESG, которую вы развиваете? Что она принесет клиентам?
— Пандемический год, развитие цифровизации и в целом ситуация с доходами населения, с его здоровьем заставила нас переосмыслить нашу миссию. Мы стали больше думать о том, какой вклад в целом в устойчивое развитие нашей страны мы вносим. Мне важно, например, на какой территории будут жить мои внуки, насколько эта территория будет экологична, обеспечена ресурсами, кто будет заселять ее. Мне очень хотелось бы, чтобы мои правнуки жили в стране, которую населяют здоровые, богатые и счастливые люди. Вот ESG — это все про это, и устойчивое развитие тоже. И поскольку мы финансовый институт, мы видим свое предназначение как раз в приумножении благосостояния наших клиентов. Я даже не столько про экологию, сколько про поддержку социально незащищенных слоев населения, сейчас огромное количество инициатив на эту тему.
Раньше коммерческие предприятия соревновались, у кого больше прибыль, а сейчас это не фактор успеха. Важно, насколько вы бережны были к человеческому капиталу и к территории, на которой вы работаете. То есть нужны чистые источники получения этой прибыли, нужно избавиться от так называемых серых доходов. И это большой вызов для финансового института.