Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях
Издательство ИМИ
Фото: "ИМИ"
Фото: "ИМИ"
Монументальный — почти тысяча страниц — том, собранный журналистом Александром Горбачевым и изданный Институтом музыкальных инициатив,— впечатляющий опыт культурной археологии. Его предмет — постсоветская поп-музыка — песни, которые знают абсолютно все и о которых никто всерьез не думает. Поп, как замечает Горбачев в предисловии, стигматизирован в России: говорить о нем стыдно. О нем пишут только таблоиды, интересующиеся сплетнями, но не музыкой. В результате область культуры, вроде бы всегда пребывающая на виду, оказывается практически непознанной. Еще одна важная мысль: попса составляет нечто вроде национального бессознательного. Как и бывает с бессознательным, чтобы понять, как оно работает, необходимо внимание к невидимым процессам. Про каждую песню здесь — крохотное эссе, а затем интервью. Говорят, как правило, не исполнители, а люди, остающиеся невидимыми: композиторы, продюсеры, клипмейкеры. Книга начинается с группы «Кар-Мэн» и заканчивается Моргенштерном. В середине — «Блестящие», Михаил Круг, Децл, «Тату», «Звери» и т. д. и т. п. Все это складывается в своеобразную историю страны последних 30 лет. Внимание к поп-музыке предполагает особый подход к истории. В отличие от более интеллектуального рока, поп не ставит себе целью описать время, поймать цайтгайст. Он составляет саму плоть эпохи — вещество ее желаний.
Леонид Котельников, Иван Аксенов «Качели и пытки. Ультимативный гид по современному русскому андеграунду»
Издательство Common place, Асебия
Фото: Common place, Асебия
Фото: Common place, Асебия
Еще один сборник разговоров, созданный на противоположном конце эстетического спектра. Леонид Котельников (культуртрегер, организатор фестивалей и один из самых интересных исполнителей в молодой русской музыке) и Иван Аксенов (книжный журналист и сооснователь издательства Common place) беседуют с нонконформистами, трикстерами, пророками и чудаками — главными в современной России героями тайного сопротивления норме и скуке. Большая часть персонажей книги связана с музыкой: пионер русского индастриала и иллюстратор первых номеров «Лимонки» Александр Лебедев-Фронтов, экзистенциалист-пересмешник из Владимира Михаил Кирюхин, создатель групп «Братья Шимпанзе», «Мышь Сикухин», «Мистер Жмурь и Пастор Шняга», ведущий знаменитой передачи «Трансильвания беспокоит» и знаток оккультных закоулков советской культуры Георгий Осипов. Но помимо них здесь есть влюбленный в святоотеческое богословие японский математик, юная тиктокерка с Китай-города, основатель домашнего музея с бомбами и африканскими мечами, анархо-метеорологи и другие люди интересных увлечений. В беседах этих много тонкостей извлечения звука из всевозможных объектов, но речь также идет о древних вазах, русских жабах, становлении динозавром и прочих волнующих темах. Как всякое субкультурное чтение, «Качели и пытки» могут показаться либо свалкой мусора, либо ларцом с сокровищами.
Анатолий Рясов «Едва слышный гул. Введение в философию звука»
Издательство НЛО
Фото: НЛО
Фото: НЛО
Анатолий Рясов — крайне разносторонний автор: политолог-востоковед, прозаик и драматург, пишущий в традиции Сэмюэла Беккета (и недавно выпустивший его первую русскоязычную биографию), автор философской эссеистики, а также музыкант и звукорежиссер, работавший, к примеру, с Эдуардом Артемьевым и группой «Аукцыон». В этой книге некоторые из его профессий пересекаются. Ее предмет — философия звука — направление вроде бы модное, но пребывающее, как считает Рясов, в кризисе. Исходный посыл его работы: технологии звукозаписи развиваются с головокружительной скоростью, однако эта динамика осмысляется лишь как проблема индустрии. Философия звука и музыки занимается своими отвлеченными проблемами и потому оказывается бессильной для осмысления современности. Им необходимо наконец встретиться. Не мыслить технику означает отказаться от попыток всерьез понимать звук, но и отдавать музыку в ведомство техники также не стоит. Необходимо обнаружить ее пределы: то в звуке, что технике сопротивляется, оказывается неуловимым — абстрактное, чувственное, неподвластное рынку, языку, прогрессу. В поисках этого ускользающего существа звука Рясов задействует Хайдеггера, Пруста, Сокурова, Арто, десятки музыкантов, художников и ученых. Здесь много ссылок, но «Едва слышный гул» — не сухое исследование, а книга на редкость романтическая по духу.
Патрик Барбье «Фаринелли. Величайший кастрат эпохи Просвещения»
Издательство Ивана Лимбаха
Перевод Сергей Райский и Ирина Морозова
Фото: Издательство Ивана Лимбаха
Фото: Издательство Ивана Лимбаха
Патрик Барбье — крупный специалист по музыкальному барокко и, в частности, по кастратам. Это, наверное, самая пикантная тема в истории европейской классической музыки: вошедшие в моду, когда церковь стала ограничивать выступление женщин, кастраты — земные обладатели ангельских голосов. Поэтому небесное мешается здесь с сексуальным, высокое искусство — с физическим насилием, борьба за нравственность — с барочными двусмысленностями. Однако Барбье удерживается от спекуляции этими парадоксами. Он пишет без всякой бульварности, сдержанно и даже чопорно (хотя и не впадая в академизм). В 2006 году по-русски выходила его обзорная «История кастратов». Новая книга посвящена самому известному оскопленному певцу в истории — уроженцу Неаполя Карло Броски по прозвищу Фаринелли. Это самая обстоятельная его биография, по крупицам реконструирующая подробности жизни и карьеры знаменитого певца. Конечно, жизнеописания исполнителей прошлых веков — жанр немного странный. Большую часть текста занимает рассказ о выступлениях Фаринелли — пересказ пения. Но помимо всеевропейской музыкальной славы у Фаринелли была дружба с поэтами и королями, встречи с Казановой, политические интриги и даже любовные драмы. Так что книгу Барбье можно читать как исторический роман о Европе XVIII века.
Джон Кейдж «Неопределенность»
Издательство Jaromir Hladik press
Перевод Светлана Силакова
Фото: Jaromir Hladik press
Фото: Jaromir Hladik press
Лекцию «Неопределенность» классик американского авангарда Джон Кейдж читал несколько раз на рубеже 1950-х и 1960-х под аккомпанемент пианиста Дэвида Тюдора — своего постоянного соавтора, друга и одного из главных персонажей этого текста. Лекция — определение подчеркнуто игривое. Это 90 маленьких историй, расположенных в условной последовательности. Порядок чтения был случаен, каждый фрагмент Кейдж произносил ровно минуту, поэтому те, что подлиннее, он тараторил, а короткие — растягивал. Печатный текст как бы партитура перформанса, но его можно читать и как очаровательную малую прозу. Музыка здесь один из сюжетов: забавные истории про учебу Шёнберга, рассуждения о Бахе и джазе, рассказы о гастролях. Не меньше внимания уделено грибам (Кейдж был страстным грибником), вечеринкам, восточным практикам и просто разным курьезным случаям. «Неопределенность» — документ американского богемного буддизма 1950-х: каждый фрагмент похож на бытовой анекдот и на классический коан, мудрость неотличима от нелепости, ухмылка — от просветления. Звучит это, к примеру, так: «Однажды Ксения рассказала мне, что в детстве на Аляске она и ее друзья основали свой клуб, и в его уставе было только одно правило: "Без глупостей"».