Участники круглого стола "Россия после Беслана", который прошел в информагентстве "Росбалт", проанализировали телевизионное обращение к нации президента России Владимира Путина и пришли к выводу, что у главы государства нет никакой антитеррористической стратегии.
С 3 по 5 сентября Агентство социальной информации (АСИ) провело опрос среди петербуржцев на тему: "Чего вы больше всего боитесь в настоящее время?" (напомним, что как раз в пятницу 3 сентября произошел штурм бесланской школы, в результате которого более 300 человек погибли и несколько сотен было ранено). Практически каждый третий из опрошенных горожан (32%) на первое место среди факторов страха поставил угрозу терактов. По мнению главы АСИ Романа Могилевского, это показывает, что после трагический событий в Северной Осетии терроризм перестал быть для петербуржцев виртуальной проблемой.
"А президентское выступление не сняло тревогу, а скорее ее посеяло — ведь в нем впервые было упомянуто слово 'война', — заявил депутат ЗакСа Аркадий Крамарев и добавил: — Впрочем, в сложившихся условиях обращение и не могло быть другим". Представитель Совета по национальной стратегии Максим Дианов считает неоправданной бессодержательность речи Владимира Путина: "Обращение не содержит никакой конкретики — не назван враг, не озвучены методы борьбы с ним. Формула — кое-кто на Западе и Востоке нам угрожает — предоставляет оперативный простор для разнообразных интерпретаций. Единственный вывод, который можно из этого сделать, президент пока сам не знает, как можно выйти из данной ситуации".
В свою очередь политолог Валерий Островский уверен, что сама цель президентского выступления была принципиально иной: "Путин в очередной раз доказал, что он — народный президент. Народ считает, что милиционеры — взяточники, и Путин это признает. Народ обожает конспирологические изыски, и Путин не конкретизирует образ врага. Народ после третьей стопки начинает ностальгировать по Советскому Союзу, и Путин проводит аналогии с СССР. Говорить же, что кто-то знает, что делать, было бы просто нечестно".
С точки зрения депутата Госдумы Оксаны Дмитриевой президент обязан отправить в отставку главу ФСБ Николая Патрушева и министра внутренних дел Рашида Нургалиева. В ответ на это заявление президент клуба конфликтологов-посредников Санкт-Петербурга Борис Подопригора (в прошлом — заместитель командующего Объединенной группировкой войск на Северном Кавказе) призвал "проявить большую степень рассудочности", намекнув, что "силы правопорядка некоторым людям симпатичны менее, чем те, кто захватил заложников".
Именно это высказывание вызвало самую бурную реакцию участников дискуссии. "Мы боевиков не избирали, мы избирали президента, который назначает руководителей силового блока. Не видеть их ответственности в случившемся — то же самое, что обвинять в разгуле преступности преступников, а не милицию", — заявила госпожа Дмитриева.
На вопрос, собираются ли влиятельные чеченцы в столице лоббировать изменение государственной политики на Кавказе, глава местной диаспоры Абдулла Даудов, заявил: "Московская диаспора очень многочисленна и разнородна, а власти пытаются еще более ее разобщить. Возвращаясь к названию нашего круглого стола — 'Россия после Беслана' — могу сказать, что серьезных изменений не произойдет — ведь суть политики, порождающей теракты и захваты, не меняется". Его поддержал глава культурно-просветительского общества "Осетия" Валерий Таказов: "В Петербурге представителям разных народов Кавказа никто не мешает дружить, а дома всегда находится третья сила, желающая разделять и властвовать".
ТАТЬЯНА ГОРЯЧЕВА