Как сообщила в понедельник семья художника, на 67-м году жизни умер Владимир Чайка. Один из самых талантливых графических дизайнеров России, автор замечательных плакатов, президент Академии графического дизайна, победитель сотни международных конкурсов, лауреат Государственной премии в области литературы и искусства (1995) скончался 16 октября в больнице от коронавируса. О своем друге и единомышленнике рассказывает вице-президент Академии графического дизайна Сергей Серов.
Графический дизайнер Владимир Чайка
Фото: Кирилл Козлов / Properm.ru
Графический дизайнер Владимир Чайка
Фото: Кирилл Козлов / Properm.ru
Всю жизнь Володя оправдывал свою фамилию. Чайка — яркая вольная птица, символ свободы. Сам его взлет в профессии был мощным и стремительным. Он мечтал стать известным дизайнером еще будучи студентом «Строгановки», в начале 1980-х. И действительно, стал знаменитым очень скоро, начав завоевывать международные награды на самых престижных мировых дизайнерских турнирах.
Факультет промышленной графики готовил его к подчиненной роли — слуги коммерции или идеологии. Он решил, что сам станет своим заказчиком и командиром, заняв невиданную в то время нишу «независимого дизайнера». Самые привлекательные работы — недаром сразу после института он занимался вместе со старшим товарищем Максимом Жуковым фирменным стилем Музеев Московского Кремля — перестали его привлекать.
Он начинал в старой системе Союза художников и Союза дизайнеров. На фоне унылых и скучных плакатов выдохшегося к тому времени советского искусства работы Владимира Чайки выглядели гостями из будущего. Это были не просто «международные» произведения на уровне тогдашних лидеров вроде знаменитого польского, голландского, швейцарского плаката. Его работы свободно говорили о нашей жизни, но, в отличие от так называемого перестроечного плаката, ухитрялись оставаться более ироничными, чем злыми, всегда изобретательными и никогда не лобовыми в трактовке сюжета.
Для молодых художников, дружно пришедших тогда в профессию, Владимир Чайка стал лидером новой волны, символом самого дизайна.
Вместе со своими друзьями, искусствоведами и художниками он превратил отраслевой журнал «Реклама» в ежемесячник передового графического дизайна. Недаром в 1988 году за обложки журнала он получил серебряную медаль Международной биеннале графического дизайна в Брно.
Чайка оказался живым мостом между старой советской школой прикладной графики и новой, выходящей тогда на профессиональную сцену, свежей творческой генерацией. Можно сказать, что он и породил это новое поколение, показав прямой путь к знаменитости своим более молодым товарищам, которые стремились подражать ему во всем. Про себя я называл это новое поколение «младшие братья Чайки». Нынешние звезды нашего графического дизайна — и Андрей Логвин, и Юрий Сурков, и Александр Гельман, сумевший найти себя не только в Москве, но вскоре и в Нью-Йорке, и многие-многие другие — вышли из этого очерченного им круга.
Владимир ценил ручную работу в плакате, умея пользоваться скудной печатью и недостатками наших типографий. Когда настало компьютерно-безумное время, позволившее художникам все и, казалось, снявшее все ограничения, Владимир Чайка стал вдруг, как бы вопреки всем открывшимся возможностям, самым строгим и последовательным минималистом.
Ему оказалась близка эстетика восточного искусства, в котором пустота белого листа демонстрирует не отсутствие художественного жеста, а дисциплину автора, максимальную наполненность его переживаний.
Самый характерный пример — его бесконечная серия графических листов и плакатов, которую он пронес через всю свою жизнь и которую сам называл «Хи-стори» (He-story). Это была история о «Нем», персонаже, созданном из четырех черточек, коротких штрихов, намечающих универсальную схему человеческого лица, которую он вычислил по образцу шедевра Андрея Рублева — лика Спаса из «Звенигородского чина».
Он начал рисовать эти черточки или находить их в окружающей среде, фотографировать и превращать их в плакаты или обложки журналов еще в молодости, решая с их помощью любую тему. И теперь в самых разных, порой самых неожиданных местах России да и всего мира (одно время Чайка был арт-директором и фотографом журнала с таким названием — «Весь мир») можно встретить эти черточки, ставшие международным графическим языком. Их освоили и присвоили мастера граффити — так что Север и Юг, Запад и Восток уже размечены, застолблены и одухотворены Чайкой.
Кто этот таинственный «Он»? Личный знак Чайки? Его мантра? Способ постижения сущего? Не знаю. Но если вы увидите в какой-нибудь подземке или высоко в горах, где-нибудь на шумной городской улице или в безлюдной пустыне эти черточки, знайте: здесь был Чайка.