фестиваль кино
В Венеции продолжается 61-й Международный кинофестиваль. Самым громким из конкурсных фильмов стал испанский — "Внутреннее море" Алехандро Аменабара, из внеконкурсных — "Случайный сообщник" Майкла Манна. Оба считаются претендентами на "Оскар", особенно в актерских номинациях. Хавьер Бардем и Том Круз — только две из большого количества звезд, которых наблюдал в Венеции АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
На фестивале очень четко видно, как взаимодействуют его различные уровни. Голливудские мегазвезды (помимо Круза это Джонни Депп, Том Хэнкс и Джон Траволта) оттягивают на себя основную часть внимания прессы и публики. Но это всего лишь декорация — столь же пышная, как фасад Сан-Марко и прошедшая вчера венецианская историческая регата. И звездные фильмы — "Маньчжурский кандидат" (Дензел Вашингтгон, Мерил Стрип), "В поисках страны Neverland" (Джонни Депп, Кейт Уинслет), "Случайный сообщник" (Том Круз) — это тоже декорация.
А в это время подспудно развивается не столь эффектный, но, по сути, главный сюжет фестиваля, гораздо более интересный для киноманов и профессионалов. В конкурсе, составленном из работ именитых режиссеров-мастеров, жюри, а вместе с ним добровольные судьи пытаются выискать тот шедевр или новое слово, с которым именно этот фестиваль будет ассоциироваться и через 10, и через 20 лет.
Прошлогодняя венецианская Мостра прочно связана с открытием фильма "Возвращение". В этом году его роль может сыграть дебют поляка Грега Зглинского "Всю зиму без огня". Действие фильма разыгрывается в горах Швейцарии, где и без того холодная зима усугублена для супружеской пары трагедией потери дочери. Вернуться к жизни им помогает встреча с беженкой из Косово, которая пережила свою трагедию. В фильме соединяются интимные и глобальные мотивы — идеальное сочетание для успешной фестивальной картины.
В предыдущем репортаже (см. Ъ от 3 сентября) мы рассказывали о двух других картинах интимистского стиля — "5x2" Франсуа Озона и "Удаленном доступе" Светланы Проскуриной. Озон — раскрученная фигура, круг его поклонников давно сложился, и успех или неудача в Венеции не так уж много для него значат. Что касается госпожи Проскуриной, здесь все поставлено на карту. Сумеет ли режиссер, сделавшая себе международное имя в начале 90-х и не очень-то признанная на родине, подтвердить свою репутацию в сегодняшнем контексте? Официальный показ фильма прошел по фестивальным меркам нормально: не вызвал единодушных бурных оваций, но отнюдь и не был провальным, как поспешили сообщить некоторые из наших средств массовой информации. Мнения явно разделились: часть публики аплодировала, часть неодобрительно шикала. Не на пользу картине пошло и то, что ее начали показывать почти в полночь, задержав просмотр на полтора часа. Формальным основанием стало то, что на предыдущем сеансе в Большом зале слишком долго возились с Томом Крузом. Но это далеко не единственный случай, когда венецианский график просмотров, интервью и других мероприятий дает сбои. Может, причина в повышенных требованиях секьюрити, которые трудно совмещаются с обычной итальянской хаотичностью? Премьера "Удаленного доступа" прошла в тот вечер, когда террор в России достиг пика, и организаторы фестиваля предложили почтить память жертв минутой молчания. Таким печальным получился русский день в Венеции. Впрочем, не последний: сегодня официальный, хотя и неконкурсный показ "Настройщика" Киры Муратовой.
Политика не раз и не два вмешивалась в ход фестиваля. Апофеозом стали премьеры фильмов "Пожизненно прикованные к постели" Тима Роббинса и "Гамбургский подвал" Антонии Берд. Первый — очередной антибушевский памфлет известного своим левым радикализмом актера и постановщика. Второй — наивная попытка британской режиссерши реконструировать события 11 сентября с точки зрения мусульманских захватчиков-камикадзе — в миру преуспевающих гамбургских студентов.
Поскольку попытки анализировать глобальные конфликты современного мира удаются не всем, в выигрыше все же остаются фильмы на интимные темы — но те, авторы которых сумели придать им надлежащий масштаб. Таково "Внутреннее море" Алехандро Аменабара. Красавец Хавьер Бардем не в пример своему соотечественнику Антонио Бандерасу решил сделать мировую карьеру не в ролях суперменов и латинских любовников, а как актер универсальных возможностей. На сей раз он играет человека, выбитого из нормальной жизни травмой и четверть века прикованного к постели. Единственное движение, которое он способен производить,— это плач, загримированный под улыбку. Тем не менее герою удается покорить сердца двух, если не трех женщин и выиграть многолетнюю борьбу за право на добровольный уход из жизни. Нет сомнений, что проблема эвтаназии обернется одной из ключевых в XXI веке. Поэтому и на Венецианском фестивале, и на грядущем "Оскаре" не лишенный сентиментальности, но крепко сколоченный фильм Аменабара может запросто стать одним из фаворитов.