Арбитражный суд Кузбасса отказал компании «Промышленный аутсорсинг» в процессуальном правопреемстве по требованиям Газпромбанка в деле о банкротстве шахтоуправления «Карагайлинское». В феврале банк продал «Промышленному аутсорсингу» права требования к шахтоуправлению на 45 млрд руб. Однако суд посчитал сделку мнимой и сделал вывод о взаимосвязи ее участников. В результате Газпромбанк остался в числе залоговых кредиторов «Карагайлинского». Юристы считают, что принятое решение может отразиться на деятельности и других участников рынка покупки-продажи задолженности банкротов.
Компания «Промышленный аутсорсинг» приобрела за 53,5 млн руб. права требования Газпромбанка к шахтоуправлению «Карагайлинское» на 45,2 млрд руб.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Компания «Промышленный аутсорсинг» приобрела за 53,5 млн руб. права требования Газпромбанка к шахтоуправлению «Карагайлинское» на 45,2 млрд руб.
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Кемеровское ООО «Промышленный аутсорсинг» в деле о банкротстве шахтоуправления «Карагайлинское» не смогло стать правопреемником по девяти требованиям Газпромбанка (ГПБ) на общую сумму 45,2 млрд руб. Суд отказал в удовлетворении заявления компании. Она приобрела права требования банка в феврале за 53,5 млн руб., заняв средства у ООО «Алькор-М». В прошлом году ГПБ пытался реализовать требования к шахтоуправлению на аукционе. При стартовой цене продажи 1,2 млрд руб. допускалось снижение до минимума в 300 млн руб., но заявок не поступило.
Шахта «Карагайлинское» была введена в октябре 2014 года с проектной мощностью 31–34 тыс. т угля в месяц. Позднее была построена собственная обогатительная фабрика проектной мощностью 1,5 млн т. Кредитором строительства шахты выступал ГПБ, предоставивший на развитие 9 млрд руб. Всего в предприятие было инвестировано 12 млрд руб. Летом 2020 года шахта располагала одним забоем с максимальной производительностью 90 тыс. т угля в месяц. В 2019 году ее добыча составила 0,6 млн т. В сентябре 2020 года ООО «Шахтоуправление "Карагайлинское"» было признано банкротом. Кредиторская задолженность компании на тот момент составляла 45,4 млрд руб. Основным кредитором являлся ГПБ, у которого в залоге находились доли ООО.
Еще на предварительном заседании в феврале представители других кредиторов потребовали от «Промышленного аутсорсинга» данных об источнике средств на приобретение требований. Как тогда сообщала налоговая, которая также является кредитором «Карагайлинского», за все время своей деятельности кемеровская компания провела по своему единственному счету 5 млн руб., а по адресу, где она зарегистрирована, расположено общежитие. По мнению налоговой, договор, заключенный между банком и «Промышленным аутсорсингом», был «нецелесообразным и нетипичным для банка, поскольку тот в результате его заключения утрачивает ликвидные права требования на сумму, превышающую размер оплаты за уступку». В ходе разбирательства в июне налоговая также указала, что для ООО «Алькор-М» главным источником финансирования был кредит ГПБ, от которого в 2020 году компании поступило 1,32 млрд руб. Налоговый орган посчитал, что «имеет место злоупотребление правом, которое выражается в действиях по выкупу отдельных долгов банкрота с целью влияния на процедуру банкротства».
Против замены кредитора в деле также выступили другие кредиторы: индивидуальные предприниматели Андрей Патов из Киселевска и Анастасия Филимонова из Новосибирска (оба заняты автогрузоперевозками), и ООО «Торговый дом "ПКС-НК"». В январе индивидуальные предприниматели направили в суд совместное заявление о привлечении ГПБ к субсидиарной ответственности в качестве контролирующего лица «Карагайлинского». Решения по этому заявлению еще нет.
Суд, отметив, что «Промышленный аутосорсинг» и ООО «Алькор-М» собственными средствами в размере 53,5 млн руб. не обладали, посчитал, что «переход прав требований по договору об уступке прав требований не состоялся, поскольку фактически оплата по договору не была произведена» — банку вернулись принадлежащие ему денежные средства. Также суд выяснил, что «Алькор-М» за счет кредита банка погасил текущие требования работников в деле о банкротстве шахтоуправления и получил статус кредитора. «Эти обстоятельства свидетельствуют о взаимосвязи банка и ООО "Алькор-М"»,— сделал выводы суд.
У всех трех участников процесса уступки судом были запрошены данные о сделке и источнике средств на нее. Требование суда о предоставлении документов, подтверждающих обоснованность займа «Промышленному аутсорсингу», не выполнило только ООО «Алькор-М». Суд посчитал, что стороны не смогли опровергнуть «существенные сомнения в реальности сделки», учитывая в том числе транзитный характер оплаты по договору об уступке прав требований и сам факт заключения договора уступки после того, как кредиторами было инициировано заявление о привлечении банка к субсидиарной ответственности. В итоге суд определил, что в результате сделки ООО «Промышленный аутсорсинг» получило статус номинального кредитора при сохранении банком статуса фактического кредитора, что свидетельствует о мнимом характере сделки.
Представитель «Промышленного аутсорсинга» в суде сообщил, что о происхождении средств, занимаемых у ООО «Алькор-М», он не знал, аффилированность компании с банком и «Алькор-М» он также отрицал. Пока неизвестно, будет ли «Промышленный аутсорсинг» оспаривать решение суда — телефон владельца компании Александра Прожикина не отвечал. В Газпромбанке на запрос “Ъ-Сибирь” не ответили. В суде банк отмечал, что договор уступки прав требований носит возмездный характер — оплата была произведена в полном объеме.
По мнению руководителя направления «Банкротство» юрфирмы «Рустам Курмаев и партнеры» Олега Пермякова, и у банка, и у «Промышленного аутсорсинга» есть основания для обжалования решения суда. «В определении не приведены очевидные доказательства того, что банк контролировал должника до банкротства и его указания или определяющее влияние стали причиной банкротства»,— считает он. Суд фактически запретил банку принимать решения об уступке своих прав иным лицам, отмечает юрист. «Такие судебные акты выходят за рамки только этого спора и способны оказать влияние на деятельность других участников рынка покупки-продажи задолженности банкротов»,— не исключает эксперт.