премьера кино
Комедия "Мгновения Нью-Йорка" (New York Minute) найдет благодарных зрителей: во-первых, маленьких девочек, которые смогут идентифицироваться с героинями, во-вторых, грязных старикашек с эротическими фантазиями педофильского оттенка. Их достойным объектом могут послужить сыгравшие главные роли 18-летние двойняшки сестры Ольсен. К новому американскому секс-символу присматривалась ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА.
Феномен, а точнее сказать, синдром сестер Ольсен, начавших карьеру в шоу-бизнесе чуть ли не в двухлетнем возрасте, заключается в том, что они не столько сестры, сколько клоны. Даже если однояйцевых близнецов наблюдать достаточно близко на протяжении полутора часов, замечаешь мелкие, но принципиальные различия между ними, обусловленные разницей характеров. Но Мэри-Кейт и Эшли Ольсен на протяжении всех "Мгновений Нью-Йорка" остаются абсолютно идентичными, даже изображая диаметрально противоположных по мировоззрению близнецов. Одна сестра носит кофточки в пастельных тонах и собирается поступать в Оксфорд, другая держит в комнате живого удава, распечатывает на принтере поддельные отмазки от школы и играет в самодеятельной рок-группе. Визажисты и стилисты прибегают к некоторым ухищрениям, чтобы зритель мог приблизительно различать, кто из героинь кто: например, развязной сестре пытаются делать более немытые волосы, но вторая ее в этом смысле мгновенно догоняет.
Отрицательная двойняшка ломится из пригорода в Нью-Йорк на съемки какого-то видеоклипа, положительная — делать доклад в университете, в результате которого ее должны принять в Оксфорд. После того как девчонок ссаживают с электрички (у одной нет билета, а другая слишком на нее похожа), они по стечению обстоятельств, пересказывать которые невыносимо неинтересно, попадают в лапы китайской мафии, легкомысленно сев в лимузин, которым управляет белый мужчина с китайским акцентом. В этом эпизоде можно встретить даже синефильскую шутку: вокруг одного из китайцев вдруг ни с того ни с сего вспархивает в рапиде густая стая белых голубей. Проявив таким образом эрудицию и послав привет Джону Ву, авторы отирают со лба трудовой пот и расслабляются, небрежно набивая повествование первыми попавшимися комедийными штампами вроде микрочипа, который глотает йоркширский терьер. Ходячим штампом, хотя и симпатичным, выступает и Юджин Леви — непорочный папа героя из "Американского пирога", на этот раз сыгравший сумасшедшего детектива из отдела по борьбе с прогулами, который охотится за отрицательной сестрой. За какой-то из сестер (и невозможно уже вспомнить за какой, не исключено, что за обеими) волочится смазливый сенаторский сын, буквально западающий на нее — при первом падении отрывает ей пол-юбки, затянув подол в велосипедную цепь.
Разумеется, рано или поздно близнецам приходится меняться: сестра-лоботряска должна делать вместо образцовой студентки доклад в университете, с чем она блистательно справляется к всеобщему удовольствию — начав с преамбулы "как сказал канадский профессор Аврил Лавинь", цитирует на память лирическую песню соответствующей певички. Тут уж и распоследний еж начинает догадываться, куда клонят создатели картины — что на самом деле противоположные сестры, хоть и живут, как кошка с собакой, любят друг друга. Правда, им некогда остановиться и спокойно переговорить об этом: героини все время чем-то обливаются, перемазываются и находятся в хронических поисках неповрежденной одежды. То их можно увидеть в характерных белых майках с объяснением в любви к Нью-Йорку, то в белом махровом халате и полотенце, однако кульминацией становится случайное посещение гарлемского салона красоты. Там радушные толстые негритянки несколько раз перепричесывают и переодевают заблудившихся девочек, которые в знак благодарности энергично приплясывают и припевают. Получается такой музыкальный клип внутри фильма, свидетельствующий, что две сестрички-истерички прекрасны во всех нарядах и с какой стороны ни взгляни. К сожалению, даже виртуозные гарлемские визажисты и парикмахеры бессильны добиться хоть какого-нибудь различия между сестрами и таким образом внести в их отношения малую толику драматизма.