В мае прошлого года проект TON (Telegram Open Network) прекратил работу по решению американского суда: основатель Telegram Павел Дуров объявил о закрытии блокчейн-платформы, в которую было вложено $1,7 млрд инвестиций. Работа над проектом включала создание собственной криптовалюты Gram, но Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC) признала ее ценной бумагой, и суд запретил деятельность платформы. Несмотря на то что Telegram согласился вернуть покупателям цифровых активов $1,22 млрд, у части из них остаются вопросы к компании. Был ли проект заранее обречен и каким образом компания планирует возвращать средства — главные темы, которые сегодня волнуют инвесторов.
Telegram привлек в блокчейн-платформу TON $1,7 млрд, но был вынужден закрыть проект по требованию американских регуляторов. Инвесторы проекта недовольны
Фото: Зотов Алексей, Коммерсантъ / купить фото
Telegram привлек в блокчейн-платформу TON $1,7 млрд, но был вынужден закрыть проект по требованию американских регуляторов. Инвесторы проекта недовольны
Фото: Зотов Алексей, Коммерсантъ / купить фото
SEC заподозрила умысел
В рамках судебного разбирательства SEC предоставила документы, отражающие операции по продаже токенов Gram, которые произошли уже после окончания ICO. По правилам SEC токены могут быть проданы ранним инвесторам при соблюдении процедуры Regulation D — она предусматривает, что инвесторы не будут прямо или косвенно перепродавать токены до официального запуска платформы.
Telegram признал, что продавал бумаги ранним инвесторам, но утверждал, что зарегистрировал их в упрощенном порядке в соответствии с Regulation D. По мнению SEC, эти сведения позволяли сделать ряд предположений: руководство Telegram знало о намерении инвесторов заработать на перепродаже токенов еще до старта проекта, вторичный рынок криптовалюты сформировался почти сразу, а механизм ее ценообразования был организован таким образом, что поощрял инвесторов перепродавать токены — и все это нарушало положения Regulation D.
В SEC считали, что Павел Дуров понимал: возможность приобрести криптовалюту Gram как простое средство хранения — недостаточный аргумент, чтобы привлечь от инвесторов $1,7 млрд. И по этой причине Telegram создал структуру, позволяющую покупателям цифровых активов использовать токен для спекуляций и получать максимальную выгоду при его перепродаже. Суд согласился с логикой регулятора и временно запретил проект.
В июне 2020 года SEC и мессенджер заключили мировое соглашение, по условиям которого Telegram обязался вернуть инвесторам $1,22 млрд из $1,7 млрд (72% от изначальных вложений), а также выплатить штраф в размере $18,5 млн.
Пункт о целесообразности
Вопрос, который сегодня волнует многих инвесторов,— на что конкретно были потрачены их средства.
На январском допросе, который состоялся в Дубае в рамках разбирательства с SEC, Павел Дуров рассказал, что в 2018–2019 годах компания израсходовала на TON не менее $218 млн. При этом, по его словам, затраты на TON и Telegram нельзя четко разграничить: оба проекта используют одно и то же оборудование, разработчиков и поставщиков. Часть миллиардных инвестиций, привлеченных для блокчейн-платформы, планировалось также отдать на развитие мессенджера. По утверждению господина Дурова, укрепление бренда Telegram усилило бы спрос и доверие к TON, поскольку за обоими проектами стоит одна команда.
Несколько лет назад Павел Дуров уже судился с инвесторами. В 2014 году фонд UCP, возглавляемый Ильей Щербовичем и на тот момент владевший 48% «ВКонтакте», обратился с иском в Верховный суд Виргинских островов: истец утверждал, что господин Дуров использовал ресурсы социальной сети для создания конкурентного продукта — Telegram — и тем самым нарушил права фонда как акционера компании. Фонд просил суд обязать Павла Дурова передать мессенджер на баланс «ВКонтакте» и выплатить компенсацию в размере 500 млн руб. В ответ господин Дуров совместно с Mail.ru Group (ей принадлежало 52%) подал встречный иск, где оспаривал сделку, в результате которой UCP стал совладельцем соцсети. В итоге сторонам удалось договориться: Mail.ru Group выкупила у UCP 48% акций «ВКонтакте» за $1,47 млрд, и после сделки фонд отказался от претензий к Павлу Дурову.
В случае с TON за два года было потрачено почти $0,5 млрд привлеченных средств. Договор с инвесторами TON содержит пункт о целесообразности трат, который можно трактовать как свободу компании расходовать деньги инвесторов по личному усмотрению. Верна ли такая трактовка по форме, Telegram и покупателям его криптовалюты еще предстоит установить. Кому-то, возможно, в судебном порядке.
Как уже сообщал “Ъ”, Павел Дуров предлагал следующий план возврата инвестиций: компания намеревалась выплатить американским инвесторам 72% вложенных средств, а инвесторы из других стран могли согласиться на ту же долю или предоставить мессенджеру средства в кредит и в течение года получить 110% первоначальных вложений. Инвесторы рассматривали разные стратегии выхода из ситуации: забрать деньги, переоформить вложенные средства в качестве кредита для Telegram или действовать через суд.
В числе тех, кто принял решение судиться с мессенджером, инвестиционный фонд Da Vinci Capital — в конце февраля 2021 года его юристы отправили Павлу Дурову уведомление о намерении подать иск (letter before claim) к TON Inc. и Telegram Inc. По словам главы фонда Олега Железко, претензии по проекту также есть у американских и европейских инвесторов.
Нюансы правовой подготовки
По мнению американского регулятора, Telegram должен был оформить продажу Gram как сделку с ценными бумагами, то есть раскрыть информацию о финансовом положении, бизнесе, менеджменте и рисках в соответствии с законодательством Соединенных Штатов. Неверный порядок регистрации токенов стал одной из причин, по которой платформа TON не запустилась. Возможно, в этом случае полезно было бы зарегистрировать Gram по примеру Ethereum — как security-токены (цифровые аналоги ценных бумаг).
Рассчитывал ли Telegram на то, что столь громкое дело не попадет в поле зрения регулятора? Опрошенным “Ъ” юристам эта версия кажется маловероятной, ведь к 2018 году практика насчитывала множество более мелких проектов, которые SEC обязала либо закрыть, либо зарегистрировать в соответствии с правилами. И после ужесточения политики SEC серьезные ICO-проекты принимали решение о выпуске токенов только после того, как получали официальное юридическое заключение о статусе своей криптовалюты.
Эксперты утверждают: либо Telegram организовал правовую подготовку проекта из рук вон плохо, либо, наоборот, в деле задействовали очень хороших юристов. В пользу второго предположения говорит, в частности, пункт договора о целесообразности трат: он защищает Telegram от необходимости возврата всех инвестиций в случае, если по каким-то юридическим причинам проект так и не удастся запустить.
«По ряду причин не запуститься может любой проект,— рассуждает Евгений Зандман, управляющий партнер блокчейн-фонда BR Capital.— В случае с TON не совсем понятно, что именно способствовало его закрытию». Одна из причин, как полагает Зандман, то, что проект фактически не прошел юридический due diligence. «Однако слабо верится, что для крупной международной платформы не было сделано всех необходимых шагов и проверок на этапе подготовки и перед привлечением миллиардных инвестиций. В этом случае мне, как инвестору TON, хочется задать руководителям проекта вопрос: если было известно, что он не запустится, зачем они собирали инвестиции и на что потратили средства?» — говорит он.
Советник гендиректора «Ай кью джи управление активами» Евгений Долинский считает, что перед запуском проекта Telegram и инвесторы достаточно тщательно оценили юридические и регуляторные риски, однако это не лишает их права отстаивать свои интересы. «Конечно, у судебных притязаний инвесторов есть предел — к примеру, они не могут предъявить компании иски с требованием о полной реализации проекта. Но исходя из обязательств, которые принял на себя Telegram, кредиторы вправе требовать возмещения ущерба, в том числе в судебном порядке»,— говорит он.
Несмотря на то что с моральной точки зрения стратегию Telegram можно оценивать по-разному, шквала разъяренных инвесторов нет, и отсутствие объемной кампании пока говорит в пользу Павла Дурова, добавляет господин Долинский: «Вероятно, кредиторы не теряют надежд потому, что TON — перспективный актив и в ходе IPO его стоимость может вырасти до $100 млрд. И именно потенциалом возможного заработка объясняется благосклонность инвесторов».
«Не покупатели токенов Gram должны нести убытки из-за решений, которые компания приняла без согласования с ними,— уверен генеральный директор и основатель PayQR Глеб Марков.— Даже если предположить, что никто, включая руководство мессенджера, не предвидел такого развития событий и Telergam действительно хотел реализовать блокчейн-проект по выпуску токенов, то он все равно виноват. На мой взгляд, мессенджер должен вернуть инвесторам все вложенные деньги и самостоятельно нести убытки в рамках оговоренной деятельности».
Пункт инвестиционного договора о том, что часть средств будет тратиться на Telegram, покупатели токенов воспринимали нормально, но только в разрезе того, что он станет площадкой для масштабирования блокчейн-сети TON и токенов Gram. «Популярность мессенджера была важна для инвесторов потому, что повышала стоимость токена, его развитие в отрыве от этих факторов их не интересовало»,— объясняет господин Марков. Он считает, что за счет полученных средств пользовательская база Telegram выросла вдвое, но инвесторы не получают от роста актива никакой выгоды, хотя, по сути, его профинансировали.
«Как невозврат 28% соотносится с тем, что части инвесторов предлагают переоформить вложения в заем под 110%? С одной стороны, компания говорит, что денег у нее нет, а с другой — через год готова заплатить даже больше. Год прошел — зачем нужна была эта вилка?» — задается вопросами господин Марков. «На практике многие инвесторы структурировали свои сделки с Telegram через крупные инвестиционные фонды, которые не особенно пострадали от закрытия проекта, и неохотно помогают кредиторам. Поэтому многие вынужденно выбрали вариант забрать 72%, хотя хотели оформить заем под 110%. Но Telegram в принципе не стоило предлагать такое неэтичное и необоснованное решение»,— заключает он.