Ловушка Фукидида

Новое заявление экс-главы Пентагона и ЦРУ Роберта Гейтса о США и КНР дало немало поводов для размышлений. Он отдал должное росту мощи Пекина и тому, что тот «пользуется многими инструментами, которые применяли власти США, чтобы бросить вызов Советскому Союзу». При этом господин Гейтс заверил, что происходящее сейчас — это не новая холодная война, а «гораздо более серьезный вызов, чем тот, который когда-либо представлял СССР».

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Основатель исторической науки Фукидид утверждал, что военный конфликт между государствами неизбежен, когда одна страна стала устоявшейся господствующей силой, а другая догоняет ее. Следуя этой логике, бурный рост Китая свидетельствует о системном вызове гегемонии США. Но достаточно ли оснований для масштабного конфликта между ними?

Романтические отношения Запада и Китая стали предвестником окончания холодной войны. Мир входил в эпоху глобализма и победы капитализма. Внушительные ресурсы Китая, включая дешевую рабочую силу, колоссальный внутренний рынок, высокий уровень дисциплины, и новая, рыночная ориентация стали катализаторами для вовлечения страны в мировую экономику.

Первые эффекты глобализации, главным мотором которой оказался Китай, были впечатляющими, особенно если говорить о борьбе с бедностью и росте качества жизни. Но издержки глобализации для Запада оказались немалыми: за период экономического «романа» с Китаем практически не выросли реальные доходы населения, увеличилось расслоение общества. Это создает мощный электоральный запрос на антикитайскую политику, который трудно игнорировать властям США. Тем более что из-за пандемии указанные проблемы лишь усугубляются, а значит, риск обострения отношений США и Китая будет возрастать. При этом Китай не намерен жить по чужим правилам. Возникающая общность антикитайских устремлений народа и элит на Западе, помноженная на амбиции КНР, становится фундаментом масштабного противостояния.

Так или иначе, явно торопятся те, кто говорит о «неминуемом закате США как мирового лидера», все это напоминает статьи из советской печати.

Несмотря на структурные проблемы американского государства, а также впечатляющие успехи и потенциал Пекина, США по-прежнему выглядят фаворитом в глобальной гонке.

Этому есть несколько причин.

Во-первых, способность США привлекать лучшие мировые кадры намного выше, чем у Китая. Старая американская мечта до сих пор выглядит привлекательнее новой китайской. Первая предлагает индивидуальный рай для каждого, вторая — преимущественно коллективный и главным образом для китайцев. Но даже многие этнические китайцы, проживающие за пределами КНР, не стремятся в лоно исторической родины.

Во-вторых, конфликт коммунистической идеологии и рыночной модели экономики в Китае — это лишь вопрос времени. Растущий китайский средний класс неизбежно захочет больше власти. Да и отсутствие внятных институтов гражданского общества будет сильно ограничивать долгосрочный экономический рост КНР. Все это рождает большой исторический запрос реальной демократизации, с которым коммунистические империи пока не очень справлялись.

И последнее — это сменяемость власти. Застой стоил СССР сокрушительного поражения, и тем не менее Китай выбирает этот путь. Историческая память тысяч лет императоров оказалась сильнее уроков новейшей истории.