Бокоплавы встречаются по всему миру, они освоили самые различные условия обитания в морских и пресноводных экосистемах, их отряд один из самых богатых видами среди ракообразных. К началу нашего века в составе отряда амфипод насчитывалось около 6300 видов, самая большая часть которых (5750 видов) относится к подотряду гаммарид. Около одной тысячи из них обитают в пресных водах, а около 40% из этой тысячи принадлежат к числу обитателей подземных вод и пещерных водоемов.
Распределение пресноводных видов бокоплавов на планете крайне неравномерно. Озера большей части Сибири населяет лишь один вид Gammarus lacustris (тот самый мормыш), а например, Балканы и горные системы Центральной Азии весьма богаты их видовым разнообразием. Но наиболее разнообразна фауна амфипод в Байкале. В самом глубоком пресноводном водоеме мира обитают 272 вида и 76 подвидов бокоплавов, относимых к 6 семействам и 41 роду. Легко подсчитать, что даже без учета таксонов подвидового уровня в Байкале обитает 4,3% всей мировой фауны амфипод и 45,3% пресноводных амфипод, населяющих поверхностные водоемы мира.
На бокоплавов приходится 10% от общего числа видов водных животных озера (2565 видов). В этом отношении амфиподы уступают только инфузориям, которых в Байкале насчитывается свыше 455 видов. Но по числу эндемиков и видов неэндемичных, но имеющих байкальский генезис, амфиподы, по всей видимости, находятся на первом месте. Смело можно говорить, что «славное море — священный Байкал» в первую очередь озеро гаммарусов, а не омуля, о чем поется в известной песне.
Исследователи Байкала неоднократно констатировали взрывообразный характер эволюции ряда групп его фауны (в пределах одного, пусть даже и крупного, озера), однако к познанию механизмов этого процесса пока только подступают. Эволюция эндемичной фауны Байкала сейчас одна из наиболее активно обсуждаемых в научной литературе тем.
Гипотеза «молекулярных часов» была разработана в начале 1960-х годов Эмилем Цукеркандлем и Лайнусом Полингом. Суть ее состоит в том, что эволюционно значимые мутации происходят с постоянной скоростью, и по разнице в нуклеотидных последовательностях ДНК, РНК или аминокислотных последовательностях белков можно определить время, когда началось эволюционное расхождение родственных видов и насколько далеко оно зашло на сегодня. Например, «молекулярные часы» показывают, что эволюционные пути шимпанзе и нашего с вами предка разошлись 6,6 млн лет назад.
Но беда в том, что, как уже сказано выше, «молекулярные часы» в Байкале, похоже, сильно спешат, эволюционные изменения в его замкнутой экосистеме бурлят, как под завинченной крышкой скороварки, немыслимое число видов амфипод — самое яркое тому свидетельство. Но в это же самое время самый древний ископаемый бокоплав из триасовых отложений Невады очень похож на своих собратьев из эндемичного байкальского семейства Acanthogammaridae. Говоря по-простому, прикол тут в том, что Байкала в триасе на нашей планете и в помине не было, ему от силы миллионов тридцать лет.