Около шести утра 30 апреля в московскую гостиницу Mercure, где остановился адвокат и глава правозащитного объединения «Команда 29» Иван Павлов перед заседанием по делу его подзащитного — бывшего спецкора “Ъ” и «Ведомостей» Ивана Сафронова, пришли с обыском силовики. Почти одновременно следственные действия начались и в Санкт-Петербурге. Обыски прошли в офисе «Команды 29», дома и на даче у Ивана Павлова. Причиной стало возбужденное дело по ст. 310 УК РФ (разглашение данных предварительного расследования). Guide собрал реакцию адвокатов на преследование Ивана Павлова, который прежде сам вступался за коллег и говорил о важности цеховой солидарности.
Неформальное правозащитное объединение юристов и журналистов «Команда 29» вело немало громких дел, расследованием которых занималась по большей части ФСБ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Неформальное правозащитное объединение юристов и журналистов «Команда 29» вело немало громких дел, расследованием которых занималась по большей части ФСБ
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
Адвокатское сообщество стремительно отреагировало на уголовное преследование коллеги. В тот же день Совет Адвокатской палаты Санкт-Петербурга выпустил открытое заявление, в котором выразил озабоченность фактом уголовного преследования Ивана Павлова. В письме отмечается, что во время обысков была изъята конфиденциальная информация и документы, подготовленные адвокатом к заседанию по делу Ивана Сафронова. «Адвокатское сообщество не может смириться с откровенно противозаконной практикой следственных властей. (…) Мы уверены, что указанная позиция будет поддержана всеми адвокатами Российской Федерации. Сознательное нарушение представителями следственных властей уголовно-процессуальных законов нашей страны, обеспечивающих конституционный принцип состязательности в уголовном судопроизводстве, неизбежно приведет к разрушению правовых основ нашего государства»,— говорится в письме.
В разговоре с “Ъ” заместитель председателя комиссии совета ФПА РФ по защите прав адвокатов, вице-президент Адвокатской палаты Санкт-Петербурга Юрий Новолодский отмечал, что общество заинтересовано в организованном контроле за следствием: «Нельзя это упускать, чтобы не повторились страшные события 1930-х годов. Да, в законе есть некоторые ограничения: например, нельзя разглашать государственную тайну. Иван Павлов дал подписку о неразглашении гостайны, и ничего из того, что входит в это понятие, он не разглашал. Его обвиняют в разглашении тайны следствия. Но, к сожалению, представители следственно-прокурорских властей не всегда понимают разницу между этими понятиями. Если следователь считает, что разглашение части данных может навредить интересам расследования, он должен вынести мотивированное постановление и ознакомить адвоката с этим документом. В этом деле такого постановления не было, и адвокат становится перед выбором: либо вообще забыть, что узнал в ходе расследования, либо стать фигурантом уголовного дела. С такой постановкой вопроса мы не согласны».
«Это, к сожалению, не первое (видимо, и не последнее) уголовное преследование адвоката вне рамок закона. И мы, адвокаты, должны показать солидарность не только постами в "Фейсбуке", но и реальными делами»,— утверждал в колонке для проекта «Адвокатская улица» московский адвокат Калой Ахильгов.
Помимо дела Ивана Сафронова, неформальное правозащитное объединение юристов и журналистов «Команда 29» вело немало громких дел, расследованием которых занималась по большей части ФСБ. Нередко они были связаны с шпионажем, государственной изменой и засекреченными архивами времен СССР. В частности, «Команда 29» представляла интересы бывшего сотрудника Центрального научно-исследовательского института машиностроения (ЦНИИмаш, входит в «Роскосмос»), 76-летнего Виктора Кудрявцева. По версии ФСБ, ученый вместе со своим учеником Романом Ковалевым, также работавшим в институте, передавал НАТО секретные данные о новейших ракетных разработках. Сам Виктор Кудрявцев вины не признавал. В конце апреля этого года он скончался от ряда тяжелых заболеваний. «Команда 29» также вела дело Фонда борьбы с коррупцией (ФБК, внесен Минюстом в так называемый реестр иностранных агентов) по иску прокуратуры о признании организации экстремистской. Суд согласился с требованиями надзорного ведомства 9 июня.
Дело Виктора Кудрявцева вел тот же следователь ФСБ России, что и Ивана Сафронова — Александр Чабан. Именно он, по мнению Ивана Павлова, является заказчиком его уголовного преследования: «У меня четкое представление есть, что это следователь, конкретный следователь по конкретному делу, по делу Ивана Сафронова, инициировал вот это вот»,— говорил он в интервью телеканалу «Дождь». Причиной для возбуждения уголовного дела в отношении Ивана Павлова и его конфликта с ФСБ стала его открытая позиция и отказ дать подписку о неразглашении данных предварительного следствия по разбирательству Ивана Сафронова. Прошлой осенью это стало причиной для подачи представления руководством СУ ФСБ через региональное управление Минюста в Адвокатскую палату Санкт-Петербурга. ФСБ посчитала, что Иван Павлов и его коллеги нарушили Уголовно-процессуальный кодекс, отказавшись дать подписку о неразглашении данных предварительного следствия. Впрочем, квалификационная комиссия не нашла в действиях адвокатов никаких нарушений закона или положений кодекса адвокатской этики.
Возбуждая дело по ст. 310 УК РФ, следствие посчитало преступлением то, что Иван Павлов рассказал журналистам о секретном свидетеле в деле Ивана Сафронова, а также передал газете «Ведомости» копию постановления о привлечении Сафронова в качестве обвиняемого. «Ивану Павлову часто поступали угрозы от следователей ФСБ, в частности, от Александра Чабана, он говорил в лицо: "Вы нам стоите поперек горла, мы сделаем все, чтобы вас посадить"»,— сообщил коллега господина Павлова, адвокат «Команды 29» Евгений Смирнов. В день задержания Басманный районный суд Москвы избрал в качестве меры пресечения для главы правозащитного объединения запрет определенных действий. Ивану Павлову нельзя общаться со свидетелями по уголовному делу, а также пользоваться телефоном и интернетом.
Коллеги Ивана Павлова создали петицию, в которой заявили, что не сомневаются в профессиональной природе преследования адвоката. «Считаем, что данные действия правоохранительных органов направлены исключительно на запугивание Ивана и его коллег, чтобы принудить их к отказу от активной позиции при защите своих доверителей. Убеждены, что цель акции по проведению серии обысков — получить доступ к конфиденциальной адвокатской информации и незаконно использовать ее для ареста Ивана Павлова с последующим его осуждением и отстранением от адвокатской деятельности,— говорится в открытом заявлении.— Адвокатура — единственный независимый от государства институт правосудия, который еще имеет возможность препятствовать силовикам безнаказанно творить произвол. Действия, направленные на запугивание адвокатского сообщества и превращение его в послушную и подконтрольную государству организацию, противоречат Конституции РФ и не отвечают задачам построения в России правового государства. Адвокаты защищают не только обычных граждан, но и силовиков, и чиновников. Независимая и смелая адвокатура необходима всем». На момент сдачи текста петицию подписало более 38 тыс. человек.
«Следователь не вправе отбирать подписку о неразглашении всего. Абстрактные "данные предварительного расследования" — это вообще что? А то, что я защитник по этому делу — тоже данные предварительного расследования? Получается, мне вообще молчать? Ну, мы с этим категорически не согласны. И мое дело — яркий пример того, как порой следователи некорректно понимают институт подписки о неразглашении данных предварительного расследования»,— считает Иван Павлов.