В итальянском городе Таормина в 50-й раз прошел международный кинофестиваль, один из старейших в Европе. Из Таормины — АНДРЕЙ Ъ-ПЛАХОВ.
Были периоды, когда Таормина конкурировала с Венецией, и в качестве доказательства по всему городу вывешены увеличенные старые фотографии культовых гостей: Одри Хепберн и Ширли Маклейн, Лиз Тейлор и Ричарда Бартона, Софи Лорен и только что умершего Нино Манфреди. Однако фестиваль отнюдь не живет тенями прошлого. В этом году что ни день сюда заезжали звезды не меньшего калибра, начиная с гранд-дамы британского кино Джуди Денч и вплоть до посетивших закрытие фестиваля Антонио Бандераса, Миры Сорвино, Романа Поланского с женой Эмманюэль Сенье, Фанни Ардан и Майкла Дугласа, а также заседавшего в жюри знаменитого кутюрье Эмманюэля Унгаро.
Каждый из них поднимался на сцену античного театра, одного из лучших памятников греческо-римской старины, чтобы либо вручить, либо получить приз "За кинематографические заслуги". Дизайн этого приза разработан часовой компанией Harry Winston, которая выступала спонсором фестиваля и одаривала почетных гостей своими изысканными изделиями. Среди них — фотоаппараты Actionsampler, позволяющие снимать объекты в движении и разделяющие кадр на четыре части — как в фильмах Майка Фиггиса. Кстати, занятные эксперименты с киноизображением проводит и получивший главный приз фестиваля режиссер Джон Симпсон: герой его психотриллера "Замороженный кадр", чтобы обеспечить себе алиби, запечатлевает на пленке каждое мгновение своей жизни вплоть до похода в туалет, а его враги пытаются эти свидетельства фальсифицировать.
Фестивальная жизнь протекала в трех пятизвездных и семи четырехзвездных отелях города: все они разместились на склоне большой горы над Ионическим морем. Наиболее смелые поднимались на джипах на почти отвесную скалу Castelmola — к старинному замку, который кажется снизу повисшим в небе, как на картинах раннего Ренессанса. Среди гостей города был режиссер Франческо Рози, классик итальянского кино и известный борец с мафией. Темой многих просмотров и обсуждений стал сегодняшний взгляд на сицилийских "крестных отцов", который явно отличается от традиционного. И если на фестивальных приемах появлялись люди в черных очках и костюмах, с характерной походкой, напоминающей о персонажах известных фильмов, это воспринималось скорее как органическая часть сицилийского пейзажа. Даже левые интеллектуалы склонны теперь говорить о мафии с юмором. Так, почетный президент международной федерации критиков FIPRESCI Марсель Мартен рассказывал о том, как мафия помогла союзникам высадиться в Сицилии и победить ее главного врага — Муссолини.
В эту дискуссию вступила и еще одна левая интеллектуалка — немецкий режиссер Маргарете фон Тротта. Ведя мастер-класс, в ответ на вопрос, как ей удалось снять острое политическое кино об Италии, она в шутку сказала: пришлось заплатить мафии. Но публичная шутка не прошла, и местные газеты опубликовали эту информацию как компромат. Маргарете фон Тротта оказалась одной из центральных фигур фестиваля еще и по другой причине. Им теперь руководит ее бывший муж Феличе Лаудадио, известный левый журналист и плейбой, друг Феллини, Антониони и всех итальянских звезд. Именно к нему в гости приезжают и Мира Сорвино, и Франческо Рози, и его бывшая жена.
Конечно, чтобы завлечь Майкла Дугласа и Антонио Бандераса, было бы недостаточно даже обаяния Феличе Лаудадио, и ему пришлось изрядно постараться. Обсуждая, как директору это удалось, гости склонились к мистическому объяснению. Из Таормины открывается потрясающий вид на вулкан Этна, про который один британский поэт позапрошлого века сказал, что это зрелище — "нечто наиболее приближенное к созерцанию Эдема". Среди деятелей кинематографа ходит поверье, что никакая слава и удача не может быть полной, если ты хотя бы раз не взглянул на Этну с верхней ступеньки греческого театра. Во всяком случае, госпожа Джуди Денч, награжденная всеми мыслимыми орденами Британской империи и осыпанная всеми наградами империи голливудской, считала свою жизнь не вполне состоявшейся, до тех пор пока не приехала в Таормину, и считает, что это только начало ее долгого и плодотворного романа с этим городом.
Господа Дуглас и Бандерас не были настроены столь же восторженно и мистично, но и они отдали дань как красоте города, так и зрительскому энтузиазму местных жителей, заполнявших каждый вечер двухтысячелетней давности открытый театр с диаметром кавеи 109 м. Еще в древности она вмещала 5 тыс. зрителей, а ныне собирала почти такое же количество народа. То есть половину населения города.