Несмотря на то, что IT-рынок в нашей стране занимает всего 1% от ВВП, эксперты сходятся во мнении, что его нельзя и даже опасно недооценивать: во многом от его развития зависят конкурентоспособность большинства других отраслей и их цифровая трансформация.
Технологический толчок вместе с программой цифровизации позволят к 2024 году довести долю IT в ВВП страны до 2%
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
Технологический толчок вместе с программой цифровизации позволят к 2024 году довести долю IT в ВВП страны до 2%
Фото: Евгений Павленко, Коммерсантъ
На мировом рынке отечественные разработки пока что также не в числе лидирующих: геополитическая ситуация затрудняет экспорт российских IT-продуктов, в связи с чем компании нередко меняют свою юрисдикцию.
IT-рынок не может жить отдельно от экономики, поэтому его развитие, рост или падение напрямую зависят от ВВП, говорят эксперты. «Слишком много факторов влияет на бизнес: политика, санкции, кризисы, курсы валют, пандемия. В нашей стране IT — это меньше 1% ВВП»,— считает Тимофей Хорошев, партнер практики технологического консалтинга PwC в России.
Можно по-разному подходить к оценке, возражает Георгий Ващенко, начальник управления торговых операций на российском фондовом рынке «Фридом Финанс». «Например, Тинькофф-банк считает себя IT-гигантом, туда же движется Сбербанк, который даже взял логотип "Сбер", чтобы не подчеркивать финансовый сегмент. Другие игроки, в структуре которых есть финансовый бизнес или информационные технологии, позиционируют себя в IT, например МТС (годовая выручка свыше 500 млрд рублей). "Ростехнологии" (выручка примерно 250 млрд рублей) также относит себя к IT, хотя доля IT-услуг, возможно, далека от 100%. Поэтому оценка, что IT-сектор составляет менее 1% от ВВП, по всей видимости, довольно консервативная, но доля действительно очень низкая»,— рассуждает господин Ващенко.
Если говорить об основных игроках среди софтверных компаний, то Валентин Макаров, президент НП «Руссофт», выделяет среди них 15 крупнейших: «1С», Kaspersky, ABBYY, Acronis, Cognitive Technologies, CBOSS, Center of Financial Technologies, DataArt, EPAM Systems (Россия), GDC Services (ICL-Services), JetBrains, Luxoft Professional, Nexign (Peter-Service), SKB Kontur, Voskhod (НИИ «Восход»). «Некоторых из них позиционируют себя глобальными компаниями, но по критериям "Руссофта" (зарождались в России, основной центр разработки в России, владельцы являются гражданами России хотя бы в прошлом.— BG), они все российские. EPAM и Luxoft включены в данный список только российскими юридическими лицами»,— объясняет господин Макаров. При этом эксперт уточняет, что в 2020 году совокупный оборот российских софтверных компаний увеличился не менее чем на 15% и составил 1,2 трлн рублей, а ВВП сократился до 107 трлн. «Следовательно, доля софтверной отрасли составила 1,1%»,— добавляет он. Вместе с тем, по его мнению, она имеет намного большую значимость для экономики страны, поскольку является мотором цифровой трансформации.
«Все больше компаний хочет использовать современные инструменты коммуникации и сотрудничества, сократить путь до конечного потребителя, оптимизировать и автоматизировать свои процессы»,— замечает Александр Ильин, партнер и руководитель группы технологической интеграции департамента консалтинга Deloitte.
Эксперты подчеркивают, что технологии проникли во все сегменты рынка, и получается, что с точки зрения значимости доля IT-сектора очень высокая. «Я бы даже сказал, что ее опасно недооценивать, поскольку от нее во многом зависят все другие отрасли и их конкурентоспособность»,— указывает Андрей Филатов, генеральный директор SAP CIS.
Так, ранее премьер-министр страны Михаил Мишустин заявлял, что технологический толчок вместе с программой цифровизации позволят к 2024 году довести долю IT в ВВП до 2%. «Со своей стороны государство планирует поддержать тенденцию через частичное уменьшение налоговой нагрузки, стимулирование спроса, поддержку инноваций и перспективных стартапов, развитие кадров и другое»,— отмечает Евгений Яшин, генеральный директор компании Oberon.
Болевые точки
Если судить по абсолютным бизнес-показателям, Россия пока не входит в число держав, лидирующих с точки зрения разработок. В отсутствие крупных отечественных игроков глобального уровня, сравнимых с SAP или Microsoft, место РФ на международном рынке IT определяется размером ее экономики (2% от мировой) и долей IT-сектора в ней (не более 1%), составляя доли процента, рассуждает Александр Ильин. При этом основной проблемой можно назвать догоняющий характер развития IT-отрасли в России. «В США и Европе рынок IT начал формироваться раньше, чем в России. Как следствие, сейчас он развит намного больше, чем у нас»,— замечает Александр Тугов, директор по развитию услуг Selectel.
Сложная геополитическая ситуация также затрудняет экспорт российских IT-продуктов в США и Европу, и некоторые отечественные компании в связи с этим меняют юрисдикцию и перестают быть российскими. «Такие компании, как "Яндекс" или Mail.ru Group, являются ведущими на рынке развивающихся стран, но ведущими мировыми компаниями они станут нескоро по причине набирающего силу в мире протекционизма. Сложно представить, что США допустят российскую компанию в чувствительную сферу программных продуктов для защиты пользовательских устройств»,— объясняет руководитель департамента инвестиционного анализа и обучения инвестиционной группы «Универ Капитал» Андрей Верников. По его мнению, отечественным компаниям значительно легче работать с заказчиками из Азии, чем с заказчиками из США или Европы. «При этом поддержка сектора со стороны государства — позитивный фактор, но при определенных условиях ориентация на исключительно внутренний рынок ведет к застою и загниванию»,— заключает эксперт. По мнению господина Верникова, для выхода на рынки США или Европы нужно выращивать класс менеджеров с международным опытом работы. «Развитые рынки очень требовательны, и менталитеты российского покупателя и покупателя из Европы сильно отличаются»,— замечает он.
Сильные стороны
По мнению Василия Овчинникова, советника президента Российского фонда поддержки информационных технологий (РФРИТ), у российских компаний есть сильные разработки в облачных технологиях, системах предиктивной аналитики в разных областях, организации IT-сред для коллективного интеллектуального взаимодействия и цифровых моделей человека в виртуальном пространстве, систем RPA, а также нейрокомпьютерных интерфейсов «мозг — компьютер». Среди других перспективных технологий для международного рынка эксперты называют элементы лайфстайл-экосистем российских интернет-гигантов: от автономного транспорта до систем экспресс-доставки, практически не имеющей аналогов в мире. «Среди перспективных нишевых продуктов стоит выделить продукты в области распознавания образов и видеоаналитики, прикладной искусственный интеллект, управляющие робототехнические системы»,— перечисляет Сергей Вихарев, директор технологической практики КПМГ в России и СНГ.
При этом в ряде других направлений мы сильно отстаем. «Например, объем инвестиций в стартапы, занимающиеся технологиями искусственного интеллекта (ИИ), по итогам 2020 года снизился на 63%, до $84 млн. Число сделок в этой сфере также сократилось на 26% (с 50 до 37 сделок) по сравнению с предыдущим годом. Об этом говорится в альманахе "Искусственный интеллект. Индекс 2020 — итоги", подготовленном Центром компетенций Национальной технологической инициативы на базе МФТИ по направлению "Искусственный интеллект"»,— говорит господин Овчинников. Тогда как в мировом масштабе, несмотря на кризис, венчурные инвестиции в этот сектор росли — на 15% в США и на 13% в Европе, отмечается в альманахе со ссылкой на «Индекс ИИ» Стэнфордского института, доля инвестиций в российские стартапы в области ИИ на мировом рынке составила всего 0,2%.
Недовольство участников рынка вызывает и наличие бюрократических и административных барьеров. «Это касается как налогового администрирования, так и валютного контроля. Попадание в реестр отечественного ПО также вызывает недовольство ряда компаний (в основном небольших)»,— объясняет господин Макаров.
Другая проблема — нехватка квалифицированных кадров. «Если во всем мире спрос на них всегда высок, а пандемийный кризис поменял пропорции бизнесов, которым нужны IT-специалисты, то в России несколько иная ситуация. Многие игроки банковского бизнеса пошли по стопам "Сбера", стали создавать экосистемы, тем самым спровоцировали ажиотаж вокруг IT и рост спроса на IT-кадры»,— говорит Исаак Мостов, первый вице-президент ГК «Рамакс». По словам господина Ващенко, медианная зарплата IT-разработчика в России сейчас достигла 120 тыс. рублей, тимлида — 145 тыс., то есть в четыре раза выше средней по стране. «При этом кадров, которые могут рассчитывать на такую зарплату, катастрофически не хватает, за ними охотятся. За границей платят в несколько раз выше, и, если бы не пандемия (передвижение ограничено), ситуация была бы намного хуже»,— подчеркивает господин Ващенко.