саммит
Вчера в Брюсселе начал работу двухдневный саммит Евросоюза. Главных вопросов, которые предстоит решить лидерам 25 государств, два: согласование общеевропейской конституции и выбор кандидата на пост председателя Еврокомиссии. По обоим вопросам между странами--членами ЕС имеются серьезные разногласия, и, по мнению аналитиков, решения, устраивающие всех, найдены не будут.
Как страны--члены ЕС будут делиться властью
Нынешний саммит Евросоюза — первый после вступления в ЕС десяти новых членов (это случилось 1 мая). Казалось бы, после столь масштабного свершения от обновленной Европы следовало ждать демонстрации полного единения при решении всех накопившихся вопросов. Однако, похоже, расширение ЕС только добавило проблем, а саму организацию сделало куда менее управляемой, чем раньше.
Споры по конституции не утихали вплоть до самого начала саммита и продолжались вчера на его заседаниях. Трудно ожидать, что их удастся окончательно уладить и сегодня.
Основных моментов, вызывающих разногласия, несколько. Первый — порядок принятия решений в руководящих органах ЕС и прежде всего в совете министров. До сих пор в ЕС действовал принцип консенсуса, предполагающий если не единогласное голосование, то хотя бы отсутствие возражающих. Очевидно, что с расширением ЕС до 25 членов вероятность таких возражений возрастает, и одна-единственная небольшая страна получает возможность блокировать любые общие решения. Поэтому от принципа консенсуса было решено отказаться.
В 2000 году на саммите в Ницце была принята сложная система голосования, частично учитывающая численность населения стран-членов. Однако число голосов, полученных в совете конкретными странами-членами, не было прямо пропорционально их населению. Так, Польша и Испания получили по 27 голосов — лишь на два голоса меньше, чем Германия, Франция, Великобритания и Италия (и это при том, что население Германии почти вдвое превосходит население Польши и Испании). Поэтому при доработке проекта конституции европейским конвентом такое распределение голосов было заменено на принцип "двойного большинства", предполагающий, что решения должны приниматься большинством государств, представляющих не менее 60% населения ЕС. Такой принцип давал преимущества крупным странам — не случайно среди наиболее ярых его сторонников оказались Германия и Франция.
Однако Польша и Испания сразу же заняли неуступчивую позицию, требуя вернуться к соглашениям, достигнутым в Ницце. Но возникли непредвиденные факторы внутренней политики. После майского поражения правоцентристского правительства Хосе Марии Аснара на выборах в Испании новое правительство во главе с социалистом Хосе Луисом Родригесом Сапатеро уже не столь решительно шло против "генеральной линии" единой Европы. Польша фактически оказалась в одиночестве. А тут еще добавились собственные проблемы: политический кризис и отказ сейма утвердить правительство премьера Марека Белки, сокрушительное поражение правящей партии на выборах в Европарламент (польские левые не просто уступили оппозиции, но пришли к финишу пятыми). В итоге накануне саммита и. о. премьера Польши Марек Белка был вынужден заметить, что его страна, хоть и не удовлетворена полностью проектом конституции, все же готова к компромиссам.
Другой вопрос, вызывавший и продолжающий вызывать жаркие дискуссии,— необходимость упоминания имени Божьего в преамбуле конституции. Восемь стран во главе с Польшей и Италией настаивают на упоминании о роли христианства в формировании европейских ценностей. Против наиболее резко выступают Франция и Бельгия, а также лидеры многочисленных мусульманских общин Европы.
Есть разногласия и по ряду других вопросов. В частности, в проекте конституции предлагается сократить число членов Еврокомиссии до 18. Но в этом случае ряд стран (прежде всего малые) окажутся вообще не представленными в высшем исполнительном органе ЕС. Кроме того, Великобритания настаивает на праве вето по наиболее важным вопросам. Не совпадают мнения государств по вопросам бюджетной политики, по принципам соотношения общеевропейского законодательства и национальных законов, по числу мест в Европарламенте, особенно для малых стран. И наконец, до сих пор остается неясным круг полномочий и обязанностей президента ЕС — такой пост предлагается ввести взамен существующей ныне системы ротации стран-председателей.
Накануне саммита премьер Ирландии (нынешнего председателя ЕС) Берти Ахерн выступил с рядом компромиссных предложений. Он, в частности, предложил слегка видоизменить принцип "двойного большинства" с формулы "половина стран, представляющих 60% населения" на формулу "55% стран и 65% населения", что повышает роль стран "второго эшелона" (в смысле численности населения) вроде Польши и Испании. Он также предложил увеличить представительство малых стран в Европарламенте, а численность Еврокомиссии сократить не ранее 2014 года, а до тех пор гарантировать место в ней каждой стране-члену. Насколько возымеют отклик эти компромиссные предложения, ясно станет сегодня.
Кто заменит Романо Проди на посту главы Еврокомиссии
Второй вопрос, по которому уже несколько месяцев идут жаркие споры,— кто заменит нынешнего председателя Еврокомиссии Романо Проди после того, как в ноябре он уйдет в отставку. Как известно, господин Проди, вдохновленный успехами левых на выборах в Италии (в Европарламент и местные органы власти) и неуклонным падением рейтинга действующего премьера Сильвио Берлускони, решил сосредоточиться на политической борьбе внутри страны.Наиболее вероятным кандидатом на освобождающееся место председателя Еврокомиссии считался премьер Люксембурга Жан-Клод Юнкер. Однако после того, как в прошлый уикенд в Люксембурге, вопреки общеевропейской тенденции, на выборах в Европарламент и в парламент страны победила партия власти, господин Юнкер заявил, что намерен исполнить обязательства перед своими избирателями и не станет покидать пост премьера.
После этого лидером среди кандидатов стал премьер Бельгии Ги Верхофстадт. Его активно поддержали президент Франции Жак Ширак и канцлер Германии Герхард Шредер. Однако резко против выступила Великобритания, считающая, что бельгийский премьер — ярый сторонник федерализма и его пребывание на посту главы органа исполнительной власти ЕС чревато утратой национальной идентичности стран-членов. Кроме того, кандидатура либерала Верхофстадта не устраивает ведущую политическую силу в Европарламенте — правоцентристскую Европейскую народную партию. Поскольку глава Еврокомиссии утверждается Европарламентом, перспективы занять этот пост у господина Верхофстадта ничтожны, даже если лидеры стран--членов ЕС выскажутся в его поддержку.
Вчера обозначился еще один сильный кандидат на пост главы Еврокомиссии — нынешний еврокомиссар по внешним сношениям британец Крис Паттен. В его поддержку высказалась Народная партия. Но эта кандидатура не вызывает особых восторгов у Франции — как поговаривают, потому, что господин Паттен недостаточно свободно владеет французским языком.
Среди других кандидатов называются премьер Дании Андерс Фог Расмуссен, канцлер Австрии Вольфганг Шюссель, премьер Ирландии Берти Ахерн, экс-премьер Финляндии Пааво Липпонен, спикер Европарламента Пэт Кокс, еврокомиссар по вопросам юстиции и внутренних дел португалец Антонио Виторино и верховный комиссар ЕС по внешней политике испанец Хавьер Солана. У каждого есть свои плюсы, но каждый вызывает и немалые возражения — либо в силу партийной принадлежности, либо из-за страны происхождения, либо из-за предшествующего политического опыта. Так что аналитики предсказывают, что лидерам 25 стран ЕС не удастся договориться о кандидатуре главы Еврокомиссии и вопрос будет отложен до июля.
Едва ли не единственный кадровый вопрос, который не вызывает сомнений,— это то, что нынешний верховный комиссар ЕС по внешней политике Хавьер Солана сохранит свой пост.
БОРИС Ъ-ВОЛХОНСКИЙ