Кендрик Уайт, основатель и генеральный директор ООО «Марчмонт Капитал Партнерс», приехал в Нижний Новгород из США в 1992 году и, найдя здесь любовь и призвание, остался. Он часто работает в Москве, много ездит по стране, консультируя российские вузы по коммерциализации технологий, но считает, что для жизни Нижний оптимален.
Фото: Максим Кимерлинг, Коммерсантъ
Фото: Максим Кимерлинг, Коммерсантъ
— Когда вы впервые оказались в Нижнем Новгороде? Помните первое впечатление о городе?
— Я приехал в Нижний в конце 1992 года в составе команды американских экономистов, которую для консультаций пригласил первый нижегородский губернатор Борис Немцов. Была зима, минус 40. Помню, когда наш поезд прибыл на вокзал, нам пришлось немного подождать микроавтобус, который за нами должен был приехать. Так что первое впечатление: было очень холодно! А в целом, с одной стороны, нас встречали очень радушно — все-таки, мы были иностранными гостями, которые приехали по приглашению губернатора. Но с другой — когда мы гуляли по городу, я был в шоке от пустых магазинов, отсутствия ресторанов, дефицита продуктов. Для страны это был очень тяжелый период. И я очень хотел помочь.
На тот момент я жил в Чикаго, работал в LaSalle National Bank, но всегда очень любил Россию. Моя мама занималась живописью и училась у русской художницы, дружила с ней. Поэтому я с юности читал Достоевского, Бердяева, Соловьева, люблю русскую культуру и как экономист всегда интересовался экономической моделью СССР, защищал диплом по теории Карла Маркса. Конечно, в начале 1990-х, в трудные для страны времена, я хотел быть полезным России. Предполагалось, что наша командировка займет два года. Но жизнь распорядилась иначе: я встретил здесь свою любовь.
— Почему решили остаться?
— В конце 1994-го — начале 1995 года я получил хорошее предложение о работе от компании PriceWaterhouseCoopers. Я был старшим менеджером по корпоративным финансам и советником руководителя Волго-Вятского Центра Приватизации. Это было очень динамичное время по реструктуризации приватизированных крупных компаний: ГАЗ, ПАЗ, ЗМЗ. Мы много работали, это было очень интересно. Тогда же я начал активно консультировать начинающих предпринимателей, работал над программами поддержки малого и среднего бизнеса, выступал с лекциями в вузах. Среди моих первых студентов были Андрей Младенцев, выкупивший тогда “Нижфарм”, Альберт Гусев, только-только собравший свою первую небольшую команду в фирму “Сладкая жизнь”.
Для продолжения карьеры я присматривался к Москве, но на меня вышли хедхантеры Европейского Банка Реконструкции и Развития, которые искали руководителя венчурного фонда для работы в Нижнем Новгороде. Управлять венчурным фондом было моей мечтой, поэтому я сразу принял предложение и возглавил фонд Quadriga Central Russia, работавший под эгидой ЕБРР. Помню, вернулся домой и сказал жене: “Мы остаемся”. Вот это была радость! Наш фонд был очень успешным, это было самое первое поколение венчурных фондов в России. С 1998-го по 2006 год мы осуществили 14 успешных проектов. Я горжусь этой работой.
— А как вы оказались в Нижегородском госуниверситете имени Н. И. Лобачевского?
— Закончив работу с ЕБРР, в 2005 году я основал собственную консалтинговую компанию Marchmont Capital Partners и ее дочернее ООО “Марчмонт Капитал Партнерс” с центральным офисом в Нижнем Новгороде. Мы занимались инвестициями в хайтек. Уже тогда мы поняли, что российские вузы не могут дать коммерческую оценку своим технологиям, а это очень перспективная ниша. О необходимости финансирования новых университетских разработок мы говорили и с основателем Российском венчурной компанией (РВК) Игорем Агамирзяном. В результате именно с РВК мы в 2012 году начали работать над созданием фонда стартового финансирования, и Нижегородский госуниверситет Лобачевского был одним из участников этого проекта.
Я приехал в ННГУ, чтобы оценить предлагаемые разработки, но оказалось, что большинство из них были далеки от готовности к реальным инвестициями. В беседе с ректором я предложил содействие, и он согласился. Тогда университет претендовал на включение в “Проект 5-100” (госинициатива, направленная на адаптацию российских университетов к мировым стандартам и включение минимум пяти вузов РФ в сотню лучших вузов мира. — “Ъ-Приволжье”) Минобразования и науки РФ. Я участвовал в подготовке презентации, которая была представлена экспертному совету и впечатлила не только министра, но и приглашенных ректоров зарубежных вузов. Главное, на мой взгляд, чего по-прежнему не хватает российским университетам — это собственных центров компетенций, центров коммерциализации технологий. Мы отразили это в презентации, и это было очень прогрессивно! Университет Лобачевского получил министерский грант. После этого мне предложили возглавить такой центр в ННГУ в должности проректора, и я согласился.
Это было очень интересное время. С 2013-го по 2015 годы наш Центр коммерциализации технологий обеспечил финансирование 22 вузовских проектов, два из них получили поддержку частных инвесторов. По пятницам я устраивал open-office hours, консультировал все желающих студентов, ко мне выстраивались очереди.
Важно понимать: я всегда был против “утечки мозгов”. Российские ученые не должны уезжать из страны! Но в вузе должны быть структуры, поддерживающие связи с потенциальными инвесторами, с крупными корпорациями, и способные адекватно отвечать на их запросы. То есть кроме вертикальной связи “вуз — министерство” должны быть еще горизонтальные, партнерские связи между вузами и бизнесом.
Потом, к сожалению, началась политика, отношения России и США усложнились, и некоторые международные программы, которые мы развивали в ННГУ, были закрыты. Но была волна поддержки моей работы в ННГУ со стороны Ассоциации бизнес-ангелов, Российского венчурного фонда, многие высокопоставленные люди писали мне и многим другим обнадеживающие письма о нашей работе. И Министерство образования предложило мне задокументировать опыт, полученный в ННГУ, и создать “Дорожную карту”, которая могла бы помочь российским вузам модернизировать свою деятельность по передаче технологий и коммерциализации. Поэтому я очень горжусь тем, что мой опыт жив.
— Вас устраивает жизнь в Нижнем Новгороде?
— Всегда важно оценивать соотношение стоимости и качества жизни. Например, в Москве качество жизни на очень высоком уровне, но и стоимость тоже: только очень богатые люди могут позволить себе жить в центре города удобной, счастливой жизнью. Но большинство живут далеко, много времени проводят в пробках и по-прежнему не могут себе позволить билет в Большой театр.
В Нижнем Новгороде иначе. Здесь очень достойный уровень жизни. Мне нравится жить здесь, это мой hometown. По работе я много времени провожу в Москве (наверное, как и многие нижегородцы), езжу по стране, но моя семья здесь, я рад сюда возвращаться. Здесь высокий уровень образования, хороший выбор с точки зрения шопинга. Я живу в приятном месте, откуда 10 минут до центра города и еще меньше до всей торговой инфраструктуры. Это очень удобно.
— Есть что-то, чего вам здесь не хватает?
— Мне не хватало насыщенной культурной жизни: последние несколько лет мы с женой провели дома, воспитывая детей, и давно никуда не выбирались. Я восемь лет жил в Чикаго, и там каждую неделю было какое-то громкое культурное мероприятие: театральная постановка или концерт. Надеюсь, мы будем чаще выходить и исследовать новые культурные объекты, которые могли появиться в городе, но мы не знали о них.