финансовая разведка
В конце прошлой недели Москву с рабочим визитом посетил замначальника департамента по финансовым преступлениям и финансированию террористических организаций министерства финансов США ХУАН КАРЛОС ЗАРАТЕ. В интервью корреспонденту Ъ БОРИСУ Ъ-ВОЛХОНСКОМУ господин Зарате рассказал о своем видении перспектив антитеррористической борьбы.
— Означает ли ваш приезд, что Россия вызывает особое беспокойство в плане финансирования терроризма?
— Вовсе нет. Перед нами стоят общие проблемы, у нас общие интересы, и мы обсудили с господином Зубковым (Виктор Зубков, глава Федеральной службы по финансовому мониторингу.—Ъ) широкий круг вопросов сотрудничества в этой сфере: это и вопросы пресечения финансовых потоков, подпитывающих терроризм, и борьба с отмыванием денег и другими финансовыми преступлениями. Наши интересы, в частности, совпадают в том, что касается пресечения финансирования радикальных исламистов — будь то в Чечне, в Северной Африке, в Европе, в США или где бы то ни было еще.
— Недавно в России была отозвана лицензия у одного из банков, Содбизнесбанка, в связи с отмыванием денег и обвинениями в финансировании терроризма. Но в России закрытие тех или иных компаний часто вызывает обвинение во вмешательстве в бизнес по политическим мотивам...
— Я не считаю себя экспертом по вопросам внутренней политики России. Что же касается ситуации с Содбизнесбанком, то, судя по тому, что нам рассказали, повышенное внимание к подобным финансовым институтам — это действительно насущная и правильная мера. Мы приветствуем такой подход российского правительства. Как сообщил мне господин Зубков, ряд других банков также находится под пристальным вниманием соответствующих органов.
— Он не сказал, какие именно?
— Я не стану вдаваться в подробности рабочих дискуссий. Но меня радует, что российское правительство настроено на пресечение любых видов незаконной финансовой деятельности.
— Вы упомянули Чечню в ряду других проблемных регионов. Означает ли это, что тот факт, что чеченские сепаратисты являются звеном общемировой террористической сети, наконец-то стал общепризнанным в США?
— Мы видим в Чечне активность радикальных исламистских группировок, связанных с "Аль-Каидой". Мы знаем, что финансирование их происходит через ряд сомнительных организаций, в частности, через благотворительный фонд, который базировался в Чикаго и который удалось закрыть именно благодаря нашему сотрудничеству.
— Где, в каких регионах мира хранятся основные средства террористов?
— Какого-то единого центра не существует. Есть множество различных источников. Это и организации, выдающие себя за благотворительные, и частные доноры, например, в регионе Персидского залива, да и не только там, и подставные компании, например, в Юго-Восточной Азии. Кроме того, многие террористические организации перешли на самофинансирование, получая доход от нелегальной деятельности: подделки документов, производства контрафактной продукции и т. д.
— Существуют ли какие-то оценки того, каков ежегодный бюджет международного терроризма?
— Какой-то единой надежной оценки нет. Но мы знаем, что эти фонды ежегодно пополняются. Средства террористов идут на проведение операций, на подготовку боевиков, на помощь семьям террористов и поступают по разным каналам. Наша задача: пресечь как можно больше таких каналов.
— А как вы определяете, что та или иная благотворительная организация занимается финансированием терроризма? Ведь в этой цепочке наверняка существует множество подставных лиц и компаний.
— Это одна из самых сложных и самых важных проблем. Так, в поле нашего зрения находится более 25 благотворительных организаций в разных частях мира. И многие из них, помимо того что занимаются финансированием терроризма, делают и много хорошего, т. е. действительно занимаются благотворительностью. Именно для того, чтобы определить, куда на самом деле идут средства, нам необходима широкая международная коалиция и сотрудничество прежде всего в обмене финансовой информацией. И, должен сказать, мы добились серьезных успехов. Так, мы ограничили возможность для "Аль-Каиды" переводить средства путем банковских переводов, и теперь им все чаще приходится прибегать к помощи курьеров. А это дает правоохранительным органам еще больше возможностей по выявлению и пресечению нелегальных потоков денежных средств.
— Победа близка? Или вы слишком оптимистичны?
— Не думаю, что я слишком оптимистичен. То, что я сказал, отражает реальность. Что касается окончательной победы, то, как сказал президент Буш, впереди долгая борьба. Если я правильно помню, еще в 1942 году Уинстон Черчилль использовал такое выражение "Мы находимся в конце начала". И тем не менее я испытываю надежду, что нам удастся добиться успеха в нашей борьбе.
— Недавно генпрокурор США Джон Эшкрофт сделал громкое политическое заявление, основанное в том числе и на данных финансовых разведок, о подготовке новых терактов в США. При пристальном рассмотрении в этом заявлении нет, во-первых, ничего конкретного, а во-вторых, ничего нового. Вас не охватывает отчаяние, что вы выполняете трудную работу, а потом политики используют ее результаты в своих целях?
— Нет, это меня не беспокоит. Напротив, я считаю, что общественный интерес к нашей деятельности очень важен для итогового успеха. А те угрозы, о которых говорил генпрокурор Эшкрофт, вполне реальны. Вспомните хотя бы о событиях в Мадриде, когда террористам удалось повлиять на политические процессы внутри Испании и на политику этой страны, в частности, в иракском вопросе.
— Можно ли из этого сделать вывод, что результат выборов в Испании стал победой террористов?
— Я бы так не сказал. Конечно, террористы преследуют определенные цели, и результат выборов в Испании ослабил антитеррористическую коалицию в Ираке. Но в целом правительство премьера Сапатеро доказало, что оно твердо привержено принципам борьбы с терроризмом — как с международным, так и с внутренним в лице ЭТА.
— На днях кандидат в президенты США сенатор Джон Керри заявил, что США должны отказаться от "политики в лайковых перчатках" по отношению к Саудовской Аравии и финансированию терроризма, проистекающего с ее территории. Вы согласны с тем, что по каким-то политическим или иным причинам к Саудовской Аравии у США особое отношение?
— Я не стану комментировать высказывания кандидатов на выборную должность. Что же касается "лайковых перчаток", то США не придерживаются подобного подхода ни в отношении Саудовской Аравии, ни какой-либо другой страны. Если же говорить о Саудовской Аравии, то ее руководство доказало, что готово принимать самые жесткие меры в отношении террористов и радикальных исламистов. Поэтому те, кто говорит о "лайковых перчатках" и о каких-то тайных сделках, просто не обращают внимания на ту работу, которую мы провели за последние годы совместно с Саудовской Аравией. За последние год-полтора власти этой страны предприняли решительное наступление на радикальные и террористические группировки.
— Но не секрет, что даже некоторые члены королевской семьи сохраняют связи с Осамой бен Ладеном. Вы же полагаетесь на нынешних правителей. Не может ли в обозримом будущем произойти крутой разворот в политике Саудовской Аравии?
— Такая угроза вполне реальна, и саудовские власти отдают себе отчет в этом. Те, кто поддерживает бен Ладена, в Саудовской Аравии рассматриваются как враги нации. И если мы обнаружим, что кто-то из членов королевской семьи или иные частные лица поддерживают связи с бен Ладеном, то мы предпримем все необходимое, чтобы это пресечь. Ту же решимость мы видим и со стороны высшего руководства страны. Это не означает, что в Саудовской Аравии делается все возможное для пресечения деятельности террористов. Но не все возможное делается и в Европе, и в США...
— Не боитесь ли вы, что международный терроризм в скором времени превратит весь мир в один большой Израиль, где люди привыкли к терактам и воспринимают их как неизбежное зло вроде пробок на дорогах?
— Такое положение я считаю абсолютно неприемлемым. Это означало бы подрыв самых основополагающих устоев нашего образа жизни. Конечно, теракты еще будут, порой будет казаться, что мы терпим поражение в нашей борьбе. Но это не означает, что мы должны опускать руки. Наоборот, это требует еще более решительного совместного противостояния терроризму.