США устами президента Джо Байдена болезненно отреагировали на подписание Китаем и Ираном соглашения «о всеобъемлющем стратегическом партнерстве» сроком на 25 лет. По мнению обозревателя “Ъ” Максима Юсина, курс Вашингтона при новой администрации остался жестким, и он подталкивает противников Америки к координации и объединению усилий. Такая тенденция в полной мере касается Москвы.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
Реакция Соединенных Штатов на недавно подписанное китайско-иранское соглашение «о всеобъемлющем стратегическом партнерстве» сроком на 25 лет оказалась вполне предсказуемой. Президент Джозеф Байден заявил о своей озабоченности связями между двумя противниками Вашингтона — Пекином и Тегераном.
В Исламской Республике между тем звучат гораздо более эмоциональные комментарии. Так, секретарь Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Шамхани назвал подписанный документ «частью активного сопротивления» Вашингтону. А затем в стиле цветистой восточной дипломатии предсказал: «Расцвет стратегического сотрудничества на востоке ускоряет закат гегемонии США».
Соглашение затрагивает как политические, так и экономические аспекты.
Отдельно оговариваются параметры участия Тегерана в глобальной китайской инициативе «Один пояс — один путь».
США как раз сейчас пытаются мобилизовать своих союзников, рассчитывая создать альтернативные китайским транспортные коридоры с опорой на «демократические государства».
В Иране надеются прежде всего на то, что с помощью Китая удастся уменьшить воздействие на экономику страны американских санкций, в частности, ограничивающих продажу нефти и получение технологий.
То, что происходит сегодня между Тегераном и Пекином, вполне естественно и, я бы даже сказал, неизбежно. Двух месяцев правления новой американской администрации оказалось достаточно, чтобы понять: ее подход к потенциальным противникам Америки не будет принципиально отличаться от стиля и методов предшественников — команды Дональда Трампа.
Администрация Байдена не спешит возвращаться в иранскую ядерную сделку, из которой в одностороннем порядке вышел Трамп. Не отменяет она и антикитайских пошлин, введенных предыдущей администрацией. Более того, в Госдепе предупредили, что собираются вести диалог с Пекином «с позиции силы». Что и продемонстрировали недавно госсекретарь Энтони Блинкен и советник президента по национальной безопасности Джейк Салливан, принимавшие на Аляске китайскую делегацию.
Ответ Пекина не заставил себя ждать. Сразу после встречи на Аляске последовали жесткие заявления китайских официальных лиц, заверивших, что Пекин не собирается под давлением США менять свою политику в отношении Гонконга и Тайваня. И вот теперь встревожившее Байдена соглашение с Тегераном.
За тем, как развиваются китайско-иранские отношения, внимательно следят в России — еще одной стране, занесенной американской администрацией в категорию враждебных. На фоне непрекращающегося санкционного давления со стороны США и практически полного отсутствия диалога вполне логично желание Москвы попытаться решить возникшие экономические проблемы и преодолеть технологическое отставание с помощью более тесного сотрудничества с Пекином.
Как Россия и Китай договорились, как управлять миром
В последние годы китайские партнеры не слишком охотно взаимодействовали с российскими компаниями и банками, во многих случаях опасаясь американских санкций.
Но сейчас, похоже, ситуация изменилась.
Жесткий прессинг со стороны Вашингтона может сделать политику Пекина более решительной и в чем-то даже вызывающей, проявлением чего и стало соглашение с Тегераном — главным антагонистом американцев.
У противников США по всему миру не остается иного выхода, кроме как объединяться. И к этому, как ни парадоксально, их подталкивает сама Америка.